Доверенные лица Путина контролируют почти две пятых российского ВВП.

2004 год был для АО "Кремль" успешным: девять управляемых государством российских концернов, объединенные в просторечье под этим названием, смогли увеличить свою прибыль в среднем на 54% - новый рекордный уровень. Доверенные лица президента России Владимира Путина контролируют таким образом активы, составляющие 37% российского ВВП.

Аналитики уже давно критикуют растущий государственный контроль над российской экономикой. Например, рейтинговое агентство Standard & Poor's видит в России "отчетливое ослабление рыночной экономики и поворот к увеличению непрозрачности и политизации предприятий".

Фактически концернами руководят по преимуществу самые близкие кремлевские соратники Путина. Например, глава президентской администрации Дмитрий Медведев возглавляет совет директоров в газовом концерне "Газпром", его заместители Игорь Сечин и Владислав Сурков управляют нефтяными компаниями "Роснефть" и "Транснефтьпродукт", советник президента Виктор Иванов контролирует сразу два концерна: авиакомпанию "Аэрофлот" и военный концерн "Алмаз-Антей". "Вообще-то, в большинстве случаев они присутствуют в концернах лишь в качестве председателей советов директоров. Однако в России это означает реальный контроль над финансовыми потоками", - разъясняет один московский аналитик.

Здесь не нужно владеть предприятием, чтобы извлекать из него выгоду, достаточно быть топ-менеджером и контролировать финансовые потоки. При этом для людей Путина сохранение государственного контроля не является первоочередной задачей, говорит политолог Лилия Шевцова. Они хотят, скорее, сохранить "добытые ими экономические ресурсы и после предстоящих выборов" - их личное благо стоит на первом месте.

Вмешательство Кремля не идет фирмам на пользу. Например, "Роснефть" и "Газпром" работают значительно менее эффективно, чем их частные конкуренты. Ведь, как утверждают аналитики, государственные концерны выделяют много денег на кремлевские кампании, предвыборные мероприятия и на удовлетворение личных нужд руководства предприятия и государства.

Сейчас у них есть возможность выделять колоссальные деньги. Представители государства сосредотачивают свое влияние, прежде всего, на больших сырьевых концернах - нынешние высокие цены приносят хорошую прибыль. А предприятия вроде "Роснефти" и "Газпрома" стараются по возможности расширить свое влияние в энергетической сфере.

Так, газовый гигант через приобретение частного концерна "Сибнефть", пятой по значению российской нефтедобывающей компании, хочет значительно увеличить свой, пока скромный, уровень нефтедобычи. А "Роснефть" - с 36,3 млн тонн нефти, добытой в первом полугодии, - оказавшись на одном уровне с британско-российской компанией ТНК-ВР, но отставая от "Лукойла" с его 43,1 млн тонн - хочет к 2010 году увеличить годовую добычу до 104 млн тонн. Через пять лет государственный концерн, удельный вес которого на рынке будет составлять 27%, должен стать лидером отрасли, причем с большим отрывом от конкурентов.

Экономисты предостерегают от роста государственного влияния на экономику, прежде всего, в энергетическом секторе. Советник Путина по экономическим вопросам Андрей Илларионов сказал как-то "Независимой газете", что России угрожает "венесуэлизация". В Венесуэле, самой крупной южноамериканской нефтедобывающей стране, после национализации нефтяной промышленности выгоду от продажи нефти получает лишь государство, а население только беднеет.

Таким образом курс Путина на рост государственного влияния приносит пользу не столько российским гражданам, сколько кремлевским функционерам, стоящим во главе компаний: в то время как частные российские концерны большую часть прибыли распределяют среди своих акционеров, "Газпром" в 2004 году выплатил акционерам в качестве дивидендов только 1,4% от чистой прибыли. Поэтому правительственное агентство по управлению федеральным имуществом потребовало, чтобы государственные предприятия в будущем выплачивали как минимум четвертую часть своей прибыли в качестве дивидендов. Тогда деньги АО "Кремль" будут в большем количестве попадать в государственный карман, а не собственно в Кремль.