Её политика в отношении гражданства верна

Почитайте русскоязычный интернет, и Эстония предстанет перед Вами в образе адской дыры, в которой верховодят поклонники нацистов, в самой жёсткой форме проводящие политику апартеида, причём все это лицемерно одобряется Евросоюзом.

"Нацист" и "апартеид" - сильные слова, которые, если речь не идёт о соответствующем историческом контексте, следует употреблять пореже и к месту. Если вообще стоит это делать. (В большинстве дебатов, тот, кто первый назовёт оппонента нацистом, как правило, автоматически проигрывает спор).

Итак, возможно, имеет смысл назвать несколько совершенно нечестных и неточных терминов из более длинного списка обвинений. Апартеид представлял собой закреплённую в законе практику разделения населения ЮАР по расовому признаку (точнее, по цвету кожи). Смешение рас - от смешанных браков до совместного купания, было запрещено. Согласно принятым законам чёрные не могли жить на "белых" территориях. Апартеид поддерживался беспощадной тайной полицией, которая иногда убивала людей и без колебаний подвергала человека домашнему аресту или ссылке.

Люди, симпатизирующие нацистам, боготворят Гитлера, полагают, что Холокост придуман евреями (или иногда, что они его заслужили), и считают, что национал-социализм был выдающейся идеологией, уничтоженной большевиками-евреями.

Всё это совершенно не относится к Эстонии. Власти не просто не запрещают контакты между эстонцами и русскими - они их поощряют. Русские и эстонцы смешиваются повсюду. У некоторых ведущих эстонских политиков, включая президента и главу одной из основных политических партий, есть русские родственники.

Эстонцы с отвращением вспоминают о фашистской оккупации. В 1939 году их страна оказалась между молотом и наковальней и, что бы они ни делали, их ждали только страдания и разрушения.

Кремлёвскую клику крайне раздражает тот факт, что эстонцы (как и многие другие народы Восточной Европы) восприняли приход Красной армии в 1944-1945 годах не как освобождение, но как замену одной страшной оккупации на другую. Это совершенно не вписывается в возрождённую Кремлём сталинскую концепцию истории, которая ставит во главу угла жертвенность и боевой героизм советских солдат, старательно затушёвывая весь исторический контекст. С учётом того, как СССР поступил с Эстонией в 1939-1941 годах, не удивительно, что люди, сражавшиеся с оккупантами, считаются героями. Но они не были нацистами, как не являются нацистами и те, кто теперь ими восхищается.

Кроме того, эстонцы (а также латвийцы и литовцы) не считают, что их довоенная государственность когда-либо прерывалась. Возможно, русским нравится думать, что СССР в 1991 году великодушно даровал трём "прибалтийским республикам" независимость. Но там считают по-другому: независимость была восстановлена. И в этом их в большей или меньшей степени поддерживает большинство западных стран, которые никогда не соглашались с советской аннексией 1940 года, а в некоторых случаях по-прежнему аккредитовали прибалтийских дипломатов в пыльных и запустевших посольствах.

Таким образом, сотни тысяч советских граждан, которые переехали в Прибалтику начиная с 50-х годов, оказались мигрантами, незаконно поселившимися на оккупированных территориях. После развала СССР Литва автоматически предоставила им гражданство. А Эстония и Латвия, где демографическая ситуация была менее устойчивой, постановили, что мигранты, если хотят, могут подать заявку на получение гражданства и сдать несложный экзамен по языку и истории.

Дело было не в национальности: гражданство русских, проживавших в Эстонии до оккупации (в то время около 10% населения), а также их потомков, восстанавливалось автоматически. И эта система неплохо работала. Около 150 тыс. человек получили эстонское гражданство; только 8,5% остались без гражданства.

Возможно, сейчас, 15 лет спустя, политика Эстонии чересчур жестка; или совершенно верна; или даже слишком мягка. В сравнении с законами о гражданстве большинства европейских стран, она довольно либеральна. В любом случае, назвать "апартеидом" политику страны, которая разумно и сдержанно отреагировала на разрушительную историческую травму - не только абсурдно, но глупо и оскорбительно.