В марте 2003 года российские агенты "спикировали" на южно-корейскую делегацию в аэропорте Уфы, что в 750 милях к востоку от Москвы, как раз в тот момент, когда группа готовилась отбыть после недели, проведенной в государственном исследовательском институте. В ходе обыска багажа четырех гостей было обнаружено более 500 страниц технических материалов и несколько CD из Института проблем сверхпластичности металлов - с исследовательского объекта, который в свое время был частью военно-промышленного комплекса СССР.

Местный инженер-механик просмотрел напечатанные материалы, как затем сообщили суду, и заявил, что граждане Южной Кореи пытались вывезти государственные тайны. Докладная, датированная мартом 2005 года и написанная офицером ФСБ, наследницы КГБ на внутреннем фронте, была более четкой: директор института Оскар Кайбышев передавал иностранцам информацию, которая могла быть использована для производства ракет и другого оружия.

В марте этого года прокуратура предъявила обвинения 66-летнему Кайбышеву, указав, что информация в документах, найденных в багаже корейцев о способах повышения прочности металла, является технологией двойного назначения, то есть ее можно применять как в гражданских, так и в военных целях, и что ее вывоз подлежит обязательному госконтролю. Его также обвинили в мошенничестве, злоупотреблении полномочиями и подделке.

В интервью, которое Кайбышев дал в своем доме, он опроверг все обвинения. "Только невежественные в науке люди могут сказать, что мы передаем военные технологии", - отметил он.

Он - последний из вереницы российских ученых, обвиненных в экспорте технологий или в проведении исследований для иностранных организаций. Ученые и аналитики-правозащитники говорят, что доказательства их вины либо необоснованны, либо вообще отсутствуют, что технологии, о которых идет речь, не засекречены. Эти дела, около 10 из которых привлекли широкое общественное внимание в России, проливают свет на власть, которой до сих пор обладает ФСБ, указывают они. И зачастую эти дела проходят без соблюдения должных правовых процедур.

Эти преследования могут навредить российской экономике, подорвав торговлю современными технологиями, которые были разработаны для военного применения во время холодной войны, но сейчас пользуются спросом в гражданской промышленности. Из-за дела Кайбышева уфимский институт потерял почти все свои международные контракты на сумму около миллиона долларов в год, и сейчас его выживание во многом зависит от государства.

Две спецкомиссии из Российской академии наук выяснили, что ни один из пунктов сведений, которые Кайбышев передал южнокорейцам, не входит в сферу контроля над экспортом. Эти сведения уже давно стали всеобщим достоянием, сделали вывод комиссии.

Более того, некоторые эксперты, которых ФСБ привлекала для оправдания преследования Кайбышева, либо оказались недостаточно квалифицированны, чтобы оценивать данные технологии, либо являлись его конкурентами по бизнесу. Расследование также было омрачено судом над офицером ФСБ, укравшим 70 тыс. долларов из сейфа института.

"Стало очевидно, что в этих расследованиях ФСБ действовало недобросовестно, пытаясь добиться осуждения подсудимых, в то же время игнорируя факты, которые могли бы оправдать их", - говорилось в докладе Human Rights Watch в октябре 2003 года "Шпионская мания", посвященном серии дел против ученых. Российские ученые заявили, что дело Кайбышева вписывается в эту схему.

ФСБ отказалась дать комментарии для этой статьи.

Уважаемый ученый

Кайбышев в свое время был одним из столпов советского истэблишмента, и в 1980-х заседал в советском парламенте. По его словам, он был "научным щупом" для военной и космической программы, работая над проблемой усталости металлов в ядерных ракетах, размещаемых на подводных лодках, и помогая решать другие вопросы, связанные с металлом, в ходе реализации советского эквивалента американской программы космических шаттлов.

В 1985 году растущий авторитет привел его к назначению главой Института проблем сверхпластичности металлов - первого института в мире, занимающемуся исключительно сверхпластичностью; это физическое качество металлов и сплавов, которое позволяет растягивать их, в то же время сохраняя или повышая их прочность. Этой весной Кайбышев опубликовал книгу на эту тему в Соединенных Штатах и имеет несколько международных патентов на свои технологии.

Крах СССР подкосил исследовательские центры страны, оставив многие из них без средств к существованию. "Это точка, где начинается другая жизнь, - вспоминает Кайбышев. - Внутренний рынок высоких технологий обрушился, и мы должны были выходить на международный рынок".

В 1990-е его институт заключил несколько контрактов с международными фирмами, включая General Electric Co., для которой институт работал над проблемой повышения прочности металла в деталях авиадвигателей.

"Он высокоуважаемый ученый, - отмечает Каппасвами Падманабхан, профессор физики в Университете Хайдарабада в Индии, который знает Кайбышева с 1989 года. - Даже после краха СССР он титаническими усилиями сохранил много рабочих мест в своем институте и платил своим коллегам приличную зарплату, что резко отличалось от положения в других институтах".

В 2001 году институт начал сотрудничать с южнокорейской компанией ASA Co, помогая ей разрабатывать новую производственную технику для укрепления ободов автомобилей. Делегация, которая приехала в Уфу в марте 2003 года, включала представителей Корейского аэрокосмического исследовательского института, сообщил Нам Сун Кан, директор ASA. По словам Кайбышева, институт достиг с ними договоренности по финансированию новых исследовательских проектов.

А затем ФСБ нанесла удар, задержав Кайбышева, когда он возвратился домой после прогулки с собакой, и корейцев в аэропорту. "Это был тщательно спланированный допрос", - рассказал Кан.

Однако планирование было далеко не совершенным. Инженер-механик, который заявил, что корейцы везут в своих чемоданах государственные секреты, не говорит по-английски: об этом сообщается в его личном деле. Между тем документы были составлены на английском языке. Сейчас ФСБ, похоже, отказалось от него как от свидетеля, замечает Юрий Гервис, адвокат Кайбышева.

К тому же оказалось, что инженер, помогавший ФСБ, судился с Кайбышевым за соавторство в патенте и был сотрудником конкурентной фирмы, сообщается в протоколах суда. В прошлом году этот инженер, Риф Баймурзин, проиграл дело о патенте. Когда ему позвонил журналист с просьбой дать комментарии, он повесил трубку.

ФСБ захватила в кабинете Кайбышева в институте сейф, в котором хранились три векселя, один на сумму 50 тыс. долларов и два других на более чем 2 млн рублей (около 70 тыс. долларов). Когда Кайбышев попросил вернуть ему деньги, ему отдали только один, долларовый вексель. По словам Кайбышева, один из агентов ФСБ предупредил его, чтобы он не расспрашивал об остальных деньгах. "Мы зароем тебя", - сказал ему агент.

Кайбышев связался со своим банком, где ему сообщили, что рублевый вексель был обналичен. Сначала ФСБ утверждала, что Кайбышев сам украл векселя, однако следствие, проведенное прокуратурой, вывело на майора ФСБ, который в итоге получил 5 лет условно за кражу. Несмотря на свою мощь, ФСБ тоже временами сталкивается с проблемами в судах. Деньги Кайбышеву возвратили.

"Теперь для них это стало личным делом, - говорит Гервис, адвокат. - Теперь ФСБ сделает все, чтобы сохранить лицо".

Конфликты интересов

Дело по корейским контрактам продолжалось, и Кайбышев обратился в Российскую академию наук. Летом 2003 года академия подтвердила утверждения ученого о том, что информация, о которой идет речь, не является секретной. Российское министерство экономического развития тоже провело слушание по этому делу, на котором Кайбышева в основном поддержали, однако подняли вопрос о перевозках титановых сплавов. Вторая, более крупная комиссии РАН заслушала дело Кайбышева в октябре 2003 года и рассмотрела опасения министерства. И опять никакого нарушения законов не было найдено.

ФСБ попыталась привлечь новых экспертов. В докладе от марта 2004 года приглашенная санкт-петербургская техническая фирма сообщила, что Кайбышев должен был получить лицензии на экспорт. В конце 2004 года ФСБ получила еще более жесткую оценку от "Салюта", московской фирмы, которая производит авиадвигатели. Эксперты "Салюта" пришли к выводу, что часть технологий могла помочь другим странам создавать ракеты, которые могут "быть использованы для доставки оружия массового поражения".

"Ракеты? - удивляется Кан, директор ASA, разражаясь смехом. - Мы в этом не заинтересованы. Мы частная бизнес-компания".

И снова возникают вопросы о столкновении интересов. "Салют" с Кайбышевым связывали проблемные деловые отношения. В 2001 году, говорит Кайбышев, он попросил компанию заплатить за использование одной из запатентованных им технологий. "У нас были деловые отношения, но не долго", - сообщил директор "Салюта" Юрий Елисеев.

Этим летом "Салют" проводит конференцию с бельгийской фирмой по вопросам использования сверхпластичности в производстве деталей для авиадвигателей. "Если бельгийцы могут продавать сверхпластичность России, они могут продавать ее любому другому, той же Южной Корее, - говорит Кайбышев. - Если бельгийцы готовы экспортировать, то это означает, что эта технология является общественным достоянием".

До суда Кайбышев не должен покидать Уфу и обязан каждый день отмечаться в ФСБ. "Они пытаются убить... дело всей моей жизни, - сокрушается он, - но им это никогда не удастся. Я буду бороться с ними до конца".