Россия вопреки всем заверениям президента остается небезопасной площадкой для инвестиций

Если лорд Браун Мэдингли отправляется из своей лондонской резиденции в Россию, то у него на это должна быть убедительная причина. Председатель правления British Petroleum (BP) ищет на этой неделе встречи в Кремле с президентом Владимиром Путиным.

На позапрошлой неделе совместное предприятие ТНК-ВР получило информацию о том, что российские налоговые органы собираются начислить концерну дополнительные налоги за 2001 год в размере одного миллиарда долларов. "Не моя проблема", - мог бы сказать себе лорд Браун. Ведь ответственность за уплату налогов в период, предшествовавший созданию совместного предприятия, несет ТНК, которая принадлежит олигархам Михаилу Фридману, Виктору Вексельбергу и Льву Блаватнику.

Однако проблема лорда Брауна заключается в том, что в водоворот может быть втянута и ВР. Ведь низвержение ЮКОСа, когда-то крупнейшего нефтяного концерна страны, началось неприметно - с требования регионального налогового управления доплатить налоги в сумме миллиарда долларов.

Нервы у инвесторов, вкладывающих деньги в Россию, напряжены. Сигналы, которые посылают Кремль и правительство, противоречивы. Так, Россия приглашает Wintershall AG, дочернюю фирму концерна BASF, к совместной с "Газпромом" разработке крупного месторождения газа "Южно-Русское" в Восточной Сибири. Фирма Renault открывает свое предприятие в Москве. Toyota, Daimler-Chrysler и VW не хотят от нее отставать. На светофоре горит зеленый.

Тем не менее, одновременно Федеральная антимонопольная служба, очевидно под политическим давлением, запрещает концерну Siemens приобретение крупнейшего машиностроительного предприятия "Силовые машины". Поступают десятки требований доплатить налоги, которые касаются, в частности, иностранных инвесторов вроде Japan Tobacco JTI или норвежской компании Telenor, являющейся совладельцем оператора сотовой связи "Вымпелком". На светофоре горит красный.

Обещания компании Siemens, а также ВР, давал Путин. Международный валютный фонд указывает на то, что "эффект ЮКОСа" обошелся в прошлом году российской экономике в 0,6% ВВП. В этом году он может стоить еще больше. В первом квартале этого года рост экономики составил лишь 4,8% (за тот же период прошлого года - 7,1%).

Российское правительство расколото. Реформаторы, сплотившиеся вокруг министра экономики Германа Грефа и министра финансов Алексея Кудрина, борются за сокращение государственного влияния на экономику. Экономику, считают они, можно модернизировать только с привлечением иностранных инвестиций и использованием современных технологий.

Премьер-министр Михаил Фрадков смотрит на это по-другому. Государство должно влиять на экономику. Иностранцы? Спасибо, нет. Это касается всего, что Фрадков называет "стратегическими областями национального значения". Фрадков - это голос кремлевской фракции, которая называется силовиками.

Необходимости вводить прозрачные правила игры и уничтожить коррупцию окружение Фрадкова не ощущает. Благодаря нефти и газу валютные резервы разбухли до 137,5 млрд долларов. Стабилизационный фонд, который питается нефтедолларами, может вырасти к концу 2006 года до 60 млрд долларов.

Путин избегает однозначных высказываний об экономическом курсе. "Когда мы приходим к нему в Кремль, он одобрительно кивает", - говорит один из либеральных реформаторов. Встречаясь с силовиками, Путин ведет себя аналогичным образом.

Однако имеются инвесторы, чью деятельность можно назвать успешной. Это такие концерны, как Metro, Rewe, Ikea, или представители среднего бизнеса, например, производитель йогуртов Ehrmann или производитель гипсокартона Knauf, которые зарабатывают хорошие деньги. Они действуют в областях, которые (пока еще) не считаются "стратегическими". Однако еще недавно к таким спокойным оазисам относились телекоммуникации и машиностроение.