Ноябрь 2001 года, Белград. На столе высокопоставленного сербского чиновника звонит телефон. На проводе - российский министр финансов.

- Алло! Отдайте нам предприятия.

- Какие?

- Нефть. НИС ("Нефтяная индустрия Сербии", государственная компания нефтяной отрасли. - Прим. ред.).

- Но это невозможно, у нас есть закон о приватизации.

- Плевать. Давайте нам предприятия.

Через 16 лет после падения Берлинской стены, через пять лет после ухода Слободана Милошевича русские возвращаются в Сербию. Инвестируя капиталы в экономику этой "братской страны", славянской и православной, как она сама, Россия пытается восстановить свое политическое влияние на востоке Европы и создать противовес влиянию США и НАТО.

"Мы пускаем волка в овчарню", - предупреждает сербский чиновник. За несколько лет русский капитал уже прибрал к рукам часть национальной экономики. "Беопетрол", вторая по значению нефтедобывающая компания страны, была выкуплена российским гигантом "Лукойлом". "Мидленд", инвестиционный фонд с российским капиталом, офис которого располагается в Лондоне, завладел "Карнексом" (главным мясоперерабатывающим комбинатом страны), сетью ресторанов "Стари-Град" и частью порта Панчево на Дунае. Вложение капитала в Панчево позволяет русским контролировать поток товаров, транспортируемых по Дунаю, в частности с Украины.

Еще один инвестиционный фонд с российским капиталом, "Солфорд", зарегистрированный на Гибралтаре, недавно взял под свой контроль предприятия по производству молока и кондитерских изделий. Русские инвесторы присматриваются и к городу Бор, где сосредоточены сербские медеплавильные предприятия. Они вложили деньги в строительство в микрорайоне Нови-Белград. "В энергетическом секторе они стремятся стать нефтегазовыми монополистами. Они также начинают интересоваться банками и страховыми компаниями", - говорит президент Сербской торговой палаты Слободан Милосавлевич.

В Черногории дело обстоит еще хуже. Второй кусок Федерации Сербии и Черногории в буквальном смысле слова "продался русским", с сожалением говорит президент торговой палаты. "Благодаря доступу к Адриатическому морю Москва может контролировать Италию, Албанию и американскую базу в Косово", - продолжает он. "Русал", контролируемый олигархами Олегом Дерипаской и Романом Абрамовичем, является единственным кандидатом на покупку КАПа - алюминиевого комбината в Подгорице, а также государственной компании "Телеком". "Новые русские" скупают все без разбора - гостиницы, дома, газеты.

"Инвестируя в сербско-черногорскую экономику, русские пытаются восстановить зависимость от них бывших стран Востока. То же самое они делают в Болгарии и Румынии", - говорит Слободан Милосавлевич. Единственное отличие от времен холодной войны состоит в том, что если раньше влияние исходило от российского государства, то теперь оно исходит от частного капитала. "При Путине стало меньше романтизма и больше бизнеса", - говорит человек, хорошо знакомый с этой темой.

Для русских речь идет о стратегии. "Они заинтересованы в расширении своей энергетической дипломатии. В силу того что Сербия располагается между Востоком и Западом, она является форпостом России в Восточной Европе. Контролируя энергетику, Москва вновь обретает политическое влияние в регионе", - утверждает сербский чиновник. Говорят, Москва финансирует некоторые радикальные сербские движения.

Что касается Путина, то "он подает голос, когда это необходимо", - отмечает наш собеседник. Прежде всего он высказывается по поводу Косово, чтобы попытаться убедить международное сообщество не предоставлять независимость этому "куску Сербии".

Не ладя с сербскими реформаторами, смотрящими в сторону Запада, российские консерваторы публично демонстрируют дружеские чувства к националистически настроенному премьер-министру. Воислава Коштуницу Владимир Путин с большой помпой принимал в Сочи, однако российский президент отказался встретиться со своим сербским коллегой Борисом Тадичем, возглавляющим Демократическую партию.

Представители прежнего сербского режима получают в Москве убежище и понимание. Среди них - генерал Георгевич, которому предъявил обвинения Международный трибунал, жена и сын Милошевича, а также его брат Борислав, который был послом в Москве и сегодня, уйдя в "политическую" отставку, живет у славянских братьев. Защищая наследие Милошевича, русские надеются сохранить свое политическое влияние в Сербии. Именно они, утверждает сербский чиновник, "через Коштуницу и армию" сделали так, что перемены в Сербии оказались заблокированы.

Тем не менее экономико-политические связи между Белградом и Москвой не всегда оборачиваются к выгоде Сербии. Как напоминает депутат парламента Зарко Корач, бывший вице-премьер и профессор философии, "Сербия всегда была для русских стратегической игрушкой". Когда принц Карагеоргиевич приехал в Москву просить о помощи сербскому восстанию против османов, он возвратился несолоно хлебавши. Есть и более свежий пример: сербы были сильно шокированы выводом российских войск из Косово.

"Русские имеют вес для нас, но мы не имеем веса для них. Они никогда не поставят под угрозу свои отношения с Западом и США ради нас. Их помощь носит прежде всего декларативный характер", - утверждает Драголюб Мичунович, бывший председатель сербского парламента.

По мнению Зорана Дракулича, директора компании Est-Point, сделавшего состояние на сотрудничестве с Россией, проблема заключается в "отсутствии у Сербии экономической стратегии". "Мы продаем русским, потому что у них много денег и они легко их тратят. Но у нас нет настоящей политики".

Однако есть ли у сербов, которые переживают сейчас один из труднейших периодов в истории региона, возможность сказать "нет" России? "Мы вынуждены принимать иностранные инвестиции, потому что страна разрушена. Но, кроме Москвы, которая считает нас единственной пророссийской страной Европы, Сербией никто не интересуется. Так что уж лучше пусть будут русские, чем не будет никого".