Дочери Атифа церемонно входят в комнату, чтобы поприветствовать гостя. Поцелуй ? в левую щеку, поцелуй ? в правую, и они возвращаются к своим играм. Зина и Лина, 8 и 12 лет, не кажутся особенно огорченными тем, что скоро начнут падать бомбы. "Мы так и не смогли пересилить себя и рассказать им об этом", - говорит Атиф. Атиф не знает, как ему защитить семью: "Моя жена ? шиитка, у нас есть родственники в Басре. Вероятно, она могла бы поехать туда с детьми". В Басру, где, возможно, начнется гражданская война на религиозной почве? "Я знаю, но у меня нет другой идеи", - говорит Атиф.

В течение дня внешний вид иракской столицы изменился. Повсюду торговцы выносят из магазинов товар, все опасаются грабежей больше, чем американских бомб. На бензоколонках длинные очереди. Большинство семей уже запаслось бензином. За продуктами ходят редко ? все, кроме бесплатных государственных пайков, стоит дорого, примерно как в Германии. Но государственных пайков достаточно, их запасы розданы на несколько месяцев вперед.

У журналистов тоже все происходит иначе, чем днем раньше. Иракское правительство заставило всех представителей средств массовой информации перебраться в три отеля ? "Аль Рашид", "Палестина" и "Мансур". Охрана перед отелями заменена. Это уже не обычные, более ли менее любезные полицейские, а мрачные бойцы особого подразделения под командованием Кусея, сына Саддама Хусейна. Он с воскресенья является командующим багдадской зоны. В случае наступления американцев ему надлежит превратить город в ад. Как он планирует поступить с журналистами, не знает никто.

Каждый должен решать за себя ? хотя иногда решения принимают редакции. Немедленно вон из страны, как, например, в случае с нашей газетой Die Welt. Даже те немногие, кто еще в воскресенье вечером твердо намеревался остаться, наутро поменял решение. Лихорадочный поиск такси, спутников, информации о посольских колоннах ? так, немцы уехали в этот понедельник. Тот, кто сам пытается достать машину, должен рассчитывать на значительные траты. Сейчас поездка в Иорданию обойдется в 350 долл. Завтра, возможно, за это же запросят 500.

Все вот уже в течение нескольких дней лихорадочно закупают воду и продовольствие. От начала войны до падения Багдада может пройти месяц, подсчитали некоторые. Ну уж никак не меньше двух недель. От того, как быстро подойдут американцы, может зависеть жизнь и смерть. Люди пытаются себя утешать: говорят, французский посол сказал, что уже в первый день бомбежек британские подразделения займут багдадский аэропорт.

В холле отеля сидит доктор Багдади, погруженный в задумчивость. Будучи всю жизнь функционером партии "Баас", он до последнего момента сопровождал в поездках по стране лояльные делегации, например делегацию Германо-иракского общества, проповедовал официальную партийную линию, улыбался, решал организационные проблемы. Теперь же он заботится о "живых щитах" с Запада, которые ценой собственной жизни собираются защищать иракские нефтеперерабатывающие заводы и электростанции. Однако многие из них этим утром тоже решили вернуться на родину. А доктор Багдади остается, хотя он, как и многие его земляки, предпочел бы оказаться в другом месте: "Когда-нибудь, когда все закончится, я еще попутешествую, - говорит он. - Съезжу в Будапешт, это было бы прекрасно".

В бедном квартале Саддам-сити люди тоже готовятся к войне. Всюду баррикады из мешков с песком, и по-прежнему каждый встречный заверяет тебя, что он будет сражаться.

Но есть и исключения. "Мы это приготовили к приходу американцев", - говорит Фархан, рыночный торговец, находясь в относительной безопасности в стенах собственной квартиры, и показывает на изготовленный им белый флаг. Хорошо, что этого не видят вездесущие шпионы партии "Баас".