Решение Кремля отменить запланированную сделку по слиянию между газовой монополией "Газпром" и нефтяной компанией "Роснефть" несомненно пойдет на пользу "Газпрому" и "Роснефти", и, возможно, пойдет на пользу России.

Однако продолжавшиеся несколько месяцев дискуссии, предшествовавшие вчерашнему заявлению, вызывают серьезные сомнения в том, может ли президент Владимир Путин контролировать своих собственных чиновников.

Первоначально сделка была запланирована в прошлом году с целью повысить государственную долю в "Газпроме" с 38 до 50% путем объединения этой группы с "Роснефтью", принадлежащей государству на 100%. Кремль хотел использовать новую гигантскую корпорацию, чтобы усилить роль государства в экономике, особенно в ключевом энергетическом секторе.

Важнейшим знаком благоволения Кремля было прошлогоднее решение дать "Роснефти" заполучить "Юганскнефтегаз", самый крупный актив злополучной нефтяной компании ЮКОС. "Газпром-Роснефть" должен был стать символом России Путина - национальная лидирующая компания с Кремлем во главе, способная конкурировать с крупнейшими мировыми энергетическими производителями.

Тем не менее генеральный план пришелся не по душе Сергею Богданчикову, президенту "Роснефти", и разошелся с его стремлением сохранить независимость. Эксплуатируя связи в Кремле, Богданчиков добился отказа от слияния.

Его победа благоприятна для обеих компаний. Даже без "Роснефти" "Газпром" слишком большая компания, чтобы руководство могло эффективно ею управлять. Газовая монополия нуждается в рационализации и специализации, а не в расширении. "Роснефть" тоже лучше справится в одиночку, без дополнительного груза бюрократии "Газпрома". И одна, и другая компания по отдельности почти наверняка будут более привлекательны для инвесторов, чем единый государственный лидер. Это, в свою очередь, должно благоприятно отразиться на отчаянно нуждающемся в наличности российском энергетическом секторе. Однако должны быть выполнены некоторые условия: Кремль должен осуществить свое давнее обещание снять ограничения на иностранное владение акциями "Газпрома", поторопиться с предполагаемой частичной приватизацией "Роснефти" и внедрить прозрачный стиль управления энергетическим сектором.

Однако, даже если Кремль был прав, отзывая сделку слияния, вся эта эпопея бросает тень сомнения на авторитет Путина. Вступая в должность, он пообещал восстановить власть Кремля и успешно расправился с альтернативными источниками влияния, включая олигархов делового мира, журналистов и региональных губернаторов. Выиграли от этого в основном правительственные чиновники. Однако вместо того, чтобы сплотиться вокруг своего лидера, многие бюрократы воспользовались преимуществами своей новообретенной власти в своих собственных интересах. Богданчиков, который успешно воспользовался своими связями в Кремле - всего один из примеров того, как государственный чиновник может влиять на политику в своих целях.

По мере того как второй срок президента Путина близится к концу, соперничество между различными фракциями в Кремле неизбежно возрастает. Опасность того, что политические решения будут перекраиваться ради политической или личной выгоды, непременно будет возрастать. Президент должен действовать немедленно, чтобы восстановить свой авторитет в области экономической политики. В противном случае, России грозит экономическая нестабильность и стагнация.