Две недели спустя после крушения российского самолета, в результате которого погибли 224 человека, Владимир Путин признал, что это был теракт. Как отмечает корреспондент Libération Этьен Буш, европейцы и американцы с самого начала придерживались версии теракта, Москва же ее отрицала, но, тем не менее, прервала авиасообщение с Египтом. Как давно российской стороне было известно о теракте?

По словам политолога Алексея Малашенко, узнать это невозможно, не имея всех ключей к пониманию путинской логики: "Вероятно, настало время признать факты. Улики накопились, полеты в Египет приостановлены. Путин, несомненно, чувствовал, что страна готова принять этот сценарий. Повсюду об этом говорили, и Путин не хотел показаться слабаком, прячущим правду от народа".

И хотя опросы общественного мнения свидетельствуют, что большинство россиян поддерживает авиаудары в Сирии, население обеспокоено возможными последствиями, констатирует автор. "Подтвердив, что это был теракт, Путин может оправдать логику своей внешней политики на Ближнем Востоке, тем более что шок от парижских терактов укрепил его позиции, - пишет Буш. - Действительно, после терактов в Париже набирает вес идея международной коалиции, приоритетной целью которой было бы уничтожение ИГИЛ". Малашенко подчеркнул, что Путина интересует участие в такой коалиции, но на его условиях. Как пишет газета "Ведомости", усиление борьбы с терроризмом для России является способом вернуться в клуб великих держав, передает журналист.

Как бы то ни было, процесс уже пошел: Франсуа Олланд и Владимир Путин во вторник согласовали более тесное сотрудничество своих спецслужб по сирийскому вопросу, кроме того, российский президент приказал кораблям ВМФ РФ в Средиземном море установить прямой контакт с авианосцем "Шарль де Голль", говорится в статье.