Основной биржевой индекс за четыре месяца упал на 55%, банки испытывают дефицит ликвидности и балансируют на грани разорения, валюта ослабла до минимальной отметки за истекший год, а правительство пытается заткнуть дыры денежными вливаниями. Мы говорим не об Уолл-стрит.

Текущая бойня на российских фондовых рынках происходит на фоне глобального биржевого потрясения. Но московское пике началось еще до того, как мир забеспокоился о балансе AIG, - его основные причины возникли в самой России. Образно говоря, поступил счет на оплату восьми лет путинизма. И кремлевское руководство, которое всего несколько недель назад было исполнено грозной самоуверенности, силится замедлить этот бесконтрольный финансовый обвал.

Первые тревожные признаки наметились в конце июля, когда премьер-министр Владимир Путин набросился на российскую угледобывающую и стателитейную компанию "Мечел", обвинив ее в манипулировании ценами, и, как показалось, пригрозил лично ее главе. Курс акций "Мечела" упал на треть, и инцидент испугал рынок в целом. Инвесторы осознали наличие системного риска для прав собственности и полное отсутствие в России принципа верховенства закона. Осмелимся добавить, что это произошло с опозданием: вспомните как удачные, так и неудачные попытки экспроприировать активы ЮКОСа, BP и Shell, а также неприкрытое использование государственных ресурсов для того, чтобы угрожать частному бизнесу.

Вторым толчком стала августовская война на Кавказе. Россия за четыре дня разгромила армию Грузии и аннексировала - фактически, если не формально - грузинские провинции Южная Осетия и Абхазия. Затем Россию разгромила мировая экономика. За период, истекший с начала войны, инвесторы вывели с российских рынков более 35 млрд долларов. Российским компаниям сложно получить доступ на международные финансовые рынки, поскольку иностранные кредиторы сомневаются, что могут получить свои деньги назад. К концу нынешнего года необходимо рефинансировать внешнюю задолженность российских компаний на общую сумму примерно в 45 млрд долларов, и расходы на эту статью возрастают.

В последние недели сильно пострадали и другие развивающиеся рынки, особенно экономики сырьевого типа. Но российский рынок в нынешнем году показывает худшие результаты в мире. Падение после рекордного максимума, достигнутого в мае, "съело" 680 млрд долларов капитализации; между тем в прошлом году ВВП России составил всего 1286 млрд долларов. Во вторник основной биржевой индекс, исчисляемый в рублях, упал на 11,2% - это самое резкое снижение со времен кризиса рубля в 1998 году. Вчера он снова пошел вниз, и в полдень регулятивные органы вообще прекратили торги.

Последние три дня российский Центробанк ежедневно впрыскивал на рынок капитала более чем 10 млрд долларов, а также принял меры для укрепления рубля. Вчера Кремль одолжил трем крупнейшим российским банкам 44,9 млрд долларов. Благодаря колоссальным прибылям от продажи нефти и газа в последние несколько лет Россия накопила на черный день 573 млрд долларов, что позволит на некоторое время навести порядок в финансовой системе и избежать повторения кризиса 1998 года.

Но решить проблему навечно не удастся, особенно если цены на нефть будут снижаться и дальше. Российская экономика находится в колоссальной зависимости от природных ресурсов. В хорошие времена Кремль клал миллиарды в свой карман и не удосуживался провести экономические реформы. Иностранные инвестиции, необходимые для диверсификации, наткнулись на помеху - тот факт, что Кремль сворачивал принцип верховенства закона. Теперь падение цен на нефть ведет к обесцениванию российских "голубых фишек" и уменьшает сбережения Кремля, хотя при нынешнем бюджете российское государство сможет сводить концы с концами, даже если нефть будет стоить 70 долларов за баррель.

Компании долго опасались критиковать обидчивый режим Путина, но теперь начинают выражать свое недовольство. В понедельник президент Дмитрий Медведев, подручный Путина, принял в Кремле 50 ведущих бизнесменов и признал, что война в Грузии внесла свой вклад в экономические проблемы страны. Он сказал, что Россия не хочет оказаться в изоляции, но добавил "Если нам будут пытаться закрывать выходы на те или иные рынки [подразумевая, что это будет делать Запад], никакой катастрофы ни для государства, ни для здесь сидящих не произойдет".

Как оказалось - и намного скорее, чем кто-либо осознавал или надеялся во время грузинской войны в августе, - правительствам западных стран не пришлось и пальцем шевельнуть, чтобы заставить Россию расплатиться за ее агрессивные действия. Удачное стечение обстоятельств, учитывая, что у Европы и Госдепартамента не хватает духу для сколько-нибудь серьезного ответа. Инвесторы все за них сделали.

Война также рассеяла домыслы, гласившие, будто Россия - это следующий Китай: авторитарный политический режим, для которого характерны стабильность, предсказуемость и движение к свободной рыночной экономике. Да, режим полностью авторитарный, но в других отношениях он уступает Китаю. После этой войны Россия вряд ли вступит в ВТО вслед за Китаем. Грузия и Украина (последняя тоже является потенциальной мишенью российской агрессии) входят в эту организацию и имеют возможность заблокировать прием России. Но еще более серьезным препятствием, по идее, должно стать требование ВТО к странам-кандидатам: их экономика должна быть "основана на рынке" и готова уважать обязательства и правила этой международной организации. Если исходить из этого критерия, то России там не место, как и в ОЭСР или G8.

Возможно, российский народ, выставляющий своим лидерам высокие оценки на соцопросах, начнет осознавать экономическую цену путинизма и усомнится, хорошо ли нынешнее руководство служит своей стране.