В Сухуми (Грузия), за густыми зарослями сорняков и окнами с разбитыми стеклами таится одна из зловещих тайн бывшего СССР - лаборатория, где пленные немецкие ученые работали над атомной бомбой для Иосифа Сталина.

Сухумский институт существует до сих пор, правда в подвешенном состоянии. Он кое-как перебивается в условиях полублокады в Абхазии - непризнанной остальным миром республике, которая отделилась от Грузии, - и его прошлое, связанное с холодной войной, практически забыто.

Когда-то здесь жили примерно 250 немецких специалистов вместе с семьями. Они конструировали и изготавливали центрифуги для расщепления изотопов урана. Теперь кучка ученых, продолжающих научно-исследовательскую деятельность в институте, подрабатывает за счет обогревателей для жилых домов.

Владимир Куницкий, заместитель директора, лелеет амбициозные надежды на будущее института, который был почти уничтожен в ходе сепаратистской войны, захлестнувшей этот регион на Черноморском побережье после распада СССР.

Куницкий хотел бы превратить часть бывшей лаборатории атомщиков в санаторий, выгодными сторонами которого будут новейшие методы лечения при помощи радиации и местоположение в живописном уголке в нескольких минутах ходьбы от Черного моря.

"Мы сохраняем кое-какой потенциал", - сказал он в своем кабинете, с голых стен которого облезает краска.

Осуществить план Куницкого будет сложно из-за того, что Абхазия - непризнанное государство, на которое многие страны смотрят подозрительно. В конце 1990-х институт вызвал обеспокоенность мирового сообщества, когда появились сообщения о пропаже ядерного топлива; впрочем, инспекторы ООН пришли к выводу, что все ядерные материалы целы.

Куницкий, впервые приехавший в Сухуми в детстве, когда его отцу, сотруднику спецслужб, поручили приглядывать за немцами, полагает, что институт просто обязан уцелеть: "Мы не дадим ему угаснуть".

Институт, расположенный среди буйной зелени в усадьбе, построенной братом последнего российского царя, - живое напоминание о прошлом Абхазии, когда она была шикарным курортом для российской элиты. Концертный зал, выдержанный в стиле классицизма, - ныне лишь выпотрошенная коробка (в него попал зажигательный снаряд). Неподалеку две скульптуры - огромные львы - стерегут лабораторный корпус с провалившимися потолками.

Шесть десятков лет назад сюда при совершенно иных обстоятельствах прибыли люди, которым предстояло стать постоянными обитателями института. После Второй мировой войны Москве понадобились немецкие ученые, чтобы она могла конкурировать с противниками по холодной войне.

На исходе Второй мировой советская разведка сосредоточила внимание на двух лицах: Манфреде фон Арденне, сыне прусского офицера, заведующем лабораторией физики электронов в Берлине, и Густаве Герце, который в 1925 году получил Нобелевскую премию за работу в области экспериментальной физики, - он возглавлял научную лабораторию компании Siemens.

"Их сюда пригласили, - поясняет Куницкий. - Но пригласили в такой форме, что они не смогли отказаться".

Вдали от родины

Сотрудники института рассказывают, что немцев отвезли в Москву и привели к Лаврентию Берии, зловещему главе тайной полиции Сталина и по совместительству руководителю ядерной программы.

Он предложил им на выбор несколько мест работы: в Сибири, на полуострове Крым или в Абхазии - области Советской Грузии, где и у Берии, и у Сталина были летние резиденции. Ученые выбрали Абхазию.

"Им поручили создать атомную бомбу", - говорит Александр Чачаков, тоже заместитель директора института.

"Нельзя сказать, что без нас бомба не была бы создана. Не только мы над ней работали, - сказал он. - Но свои задачи мы выполнили".

Как только немцев вместе с их семьями поселили в Сухуми, им поручили работать над центрифугами, которые являются ключевым звеном для получения расщепляющихся ядерных материалов, необходимых для атомной бомбы.

Почти на десять лет институт стал домом для немецких ученых. Герц построил себе особняк, похожий на его дом в Германии. Ученым выделили слуг, которые заодно были информаторами тайной полиции.

Они выращивали у себя на огородах овощи, устраивали танцы и концерты, участвовали в спортивных соревнованиях.

К началу 1950-х советские повелители решили, что немцы выполнили возложенные на них функции и начали мало-помалу разрешать им вернуться домой. К 1955 году последние немцы уехали - правда, остался один австриец, женившийся на местной жительнице.

Сегодня об их присутствии свидетельствуют лишь восемь могил на муниципальном кладбище в Сухуми, где похоронены немцы, умершие здесь. Имена на грубых бетонных надгробиях стерлись - лишь на одном можно различить надпись по-немецки: "Густав Трефф, род. 22.5.11, ум.14.12.51."

Былое величие

Группа ученых, которые остались работать в институте, слишком озабочена проблемой выживания, чтобы задумываться о прошлом.

После отъезда немцев их советские ученики нашли способы использования атомной энергии в мирных целях. Институт специализировался на разработке мини-реакторов для производства электроэнергии в отдаленных местах. Один из них использовался на орбитальном спутнике Земли.

Затем СССР начал разваливаться, и Абхазия погрязла в межнациональных конфликтах. Абхазы решили, что не хотят входить в состав Грузии, только что обретшей независимость.

Когда грузинские силы с боями вновь вошли в Сухуми, сотрудники института сформировали ополчение, чтобы охранять оборудование от мародеров.

С прекращением крупномасштабных боевых действий в 1994 году абхазским сепаратистам удалось изгнать грузин, но республика изолирована, подвергается блокаде и не признана ни одним государствам мира. Сепаратисты иногда до сих пор сбивают грузинские самолеты-шпионы.

Многие из ученых, работавших в институте, уехали в Израиль, США или Германию. Те, кто остался, говорят о жизни в условиях блокады как о чем-то само собой разумеющемся.

"Ничего ужасного в этом нет, - отметил Куницкий. - Вся республика живет в трудных условиях, а не только мы".

Также по теме:

Космические обезьяны Сталина (The Independent)