Может быть, Путин сумеет стать президентом, в котором нуждается Россия, - обуздать коррупцию и начать обращаться с гражданами, как с взрослыми людьми? - вопрошает журналист Билл Келлер на страницах Sunday Book Review - приложения к The New York Times. И сам же отвечает: "Прогнозы не обнадеживают. Лет десять назад можно было вообразить, что за душу Путина борются два его "я" - громила из КГБ и модернизатор. Увы, события истекшего периода наталкивают на вывод: негибкий мизантроп, которого мы видим, - единственный Путин, который у нас есть".

Далее Келлер переходит к разбору новых книг о Путине "Сильный правитель" Энгуса Роксбурга ("The Strongman" by Angus Roxburgh) и "Человек без лица" Маши Гессен ("The Man Without a Face" by Masha Gessen). Книги очень несхожи между собой по жанру, полагает автор. Роксбург написал хронику деятельности Путина у власти. Это добротное повествование, изложенное с точки зрения зарубежного корреспондента. "Правда, Роксбург проник чуть глубже, чем его коллеги, так как одно время работал консультантом у незадачливых имиджмейкеров Путина", - добавляет рецензент.

"Человек без лица" Гессен, напротив, представляет собой "отчасти психологический профиль, отчасти исследование заговора", по выражению автора. Гессен живет в Москве, но на свою родину благодаря опыту жизни в эмиграции смотрит "скорее глазами чужака, чем глазами "своего человека": прежде всего как пылко-независимая журналистка - человек из племени с высокой смертностью, но также как еврейка и лесбиянка в обществе, где широко распространены антисемитизм и гомофобия", - говорится в статье.

По мнению автора, попытки Гессен подвергнуть Путина психоанализу - это "умозрительные рассуждения, но они остроумны и местами убедительны". Гессен основывается на рассказах Путина о его жизни и на интервью с людьми, которые знали его до того, как он стал влиятельным человеком.

Версия Роксбурга отражает господствующую на Западе точку зрения: "Путин одно время пытался модернизировать российскую экономику и вернуть своей стране место в клубе цивилизованных стран". И лишь осознав, какой хаос он унаследовал, Путин вернулся к авторитарным методам КГБ.

"Гессен смотрит на все это через более конспирологическую призму: ее Путин иногда смахивает на "манчжурского кандидата" силовиков, пишет автор. Так, она рассматривает теорию, что теракты были организованы полицией, дабы оправдать "закручивание гаек".

Роксбург не успел учесть в своей книге декабрьские митинги. Гессен описала их в эпилоге. Ее посетило предчувствие политической кончины Путина. "По крайней мере, кто-то слегка верит в россиян", - замечает Билл Келлер.