Интервью с Тома Гомаром, директором Французского института международных отношений (IFRI), записал журналист Ouest-France Лоран Маршан.

"Власть Путина основана на сильной приверженности населения, приписывающего ему многие заслуги. Улучшение условий жизни во время его первых мандатов по сравнению с 1990-ми годами. Порой мы забываем о том, что российский народ хранит в своей памяти развал системы, и эта травма остается определяющей в его отношении к политике. Второй аспект состоит в том, что концентрация власти в пользу узкой элиты - чисто российская традиция. Исторически Россия, в сущности, всегда управлялась теми, кто ею владел. В этом смысле Путин очень русский. Наконец, это использование войны или внешней напряженности для оправдания такой концентрации власти, а также привычно главенствующая роль так называемых силовых структур. Вооруженных сил и разведслужб. Эти три фактора объясняют природу его власти", - сказал Гомар.

"Ядерное оружие всегда было альфой и омегой российской политики и безопасности и продолжит ими оставаться. По главной причине: США и Россия сосредоточили в своих руках более 90% мирового ядерного арсенала. И Россия, голосом своих пропагандистов, в частности, на телевидении, поясняет, что она является единственной страной, способной стереть с карты США. Далее, русские никогда не отступались от своего космического и спутникового потенциала. Вероятно, они способны вести наступательные операции во внеатмосферном пространстве", - полагает эксперт.

"Наконец, третий аспект состоит в том, что спецслужбы и интервенционные войска по-прежнему поддерживаются на высоком уровне. Примечателен тот факт, что в России всегда существовала очень глубокая военная традиция, поскольку российское государство создавалось на основе российской армии. Следует отметить массированное инвестирование, перезапуск военных расходов с начала 2000-х годов. В пропорции порядка 4% ВВП, что является запредельным показателем", - продолжает он.

"Россия всегда владела серьезным мастерством в сфере информационной войны. Активные меры, как говорили в советскую эпоху, состояли в проведении операций на уровне войны, посредством работы над восприятием противника с целью создания некого замешательства. Порог был перейден. Поскольку теперь добавились программы по вмешательству в электоральные процессы в Европе и США. Россия говорит не о кибербезопасности, как мы, а о безопасности информационного пространства. Ей свойственно крайне предохранительное видение в отношении своих цифровых платформ. Она, например, всегда заботилась о том, чтобы Google не становился лидером поисковых систем в России. И она обладает наступательными возможностями, последствия которых пережили страны Балтии", - напоминает Гомар.

"Несмотря на распускаемые слухи об имидже России, ведущей себя на международной арене чисто прагматически, она остается в высшей степени идеологической страной. Она считает, что время Запада истекло и что ее роль состоит в ускорении этого спада западного влияния. По мнению Москвы, смысл истории - это тот смысл, который вкладывает она. Рыночная экономика, либеральная демократия станут фазой, которая вот-вот завершится, и она якобы была использована странами Запада с целью осуществления своего господства. Таким образом, она считает, что ее роль состоит в ослаблении этих демократических режимов, что авторитарная модель, концепция суверенной демократии, выражаясь российскими терминами, для нее благоприятна и надо ее продвигать", - заявляет директор IFRI.

"Имеет место некое самообольщение по поводу реальных возможностей России. Простой факт приписывания России влияния на американские выборы является исключительной победой для Москвы, - отмечает Гомар. - В символическом смысле, это победа".

"В 2024 году Путину будет 72 года. Перед нами страна, которая занимается геополитическим культуризмом, однако при наличии сильной диспропорции между ее реальным потенциалом и ее международными амбициями", - утверждает собеседник издания.

"Страна вновь обрела престиж, это безусловно, и Путину оказывается поддержка потому, что возникает ощущение, что он хочет принизить роль США. И в то же время внутри стратегического сообщества чувствуется обеспокоенность из-за асимметрии с Китаем, которая не прекращает усиливаться. С такой точки зрения, это рискованная игра. Китайская и российская экономики в 1991 году были сопоставимы по масштабу. Сегодня экономика России представляет собой пятую часть китайской экономики. То есть существует риск поглощения. Видимо, этим можно истолковать чрезмерное инвестирование в оборону. Российская стратегическая культура, унаследованная от имперской и советской эпохи, основана на понятии стратегической глубины. В условиях опасности, надвигающейся с Запада. Однако глубина проходит по двум направлениям. Следует предохраняться и от угрозы, надвигающейся с Востока. Это отличительная черта России. По сути, это, наверное, одно из немногих государств, которое наперекор своему демографическому упадку и своей экономической слабости в состоянии обеспечить себе нечто вроде самостоятельности", - комментирует эксперт.

"На мой взгляд, в ходе этого мандата Путину будет трудно снизить давление на международном уровне. Мне скорее представляется, как поддержание давления станет самой надежной гарантией его режима", - предполагает директор IFRI.

"Факт недопущения Навального к участию в выборах является знаком нервозности. Результат, полученный Навальным на муниципальных выборах в Москве, был не пустяковым, чуть меньше 30%. Однако западная ставка на санкции, задуманные для создания протестного движения российских элит, оказалась провальной. Не видно соперника, способного оспорить авторитет Путина. На данный момент я не вижу прямой политической угрозы", - считает Гомар.

"Нынешнюю ситуацию со шпионским кризисом в Лондоне я назвал бы периодом увеличения рисков. Интерпретация Москвы, обвиняющей страны Запада в том, что они действуют согласно логике конфликта, прогнозируема, однако вызывает озабоченность. Выражение "холодная война" имеет слишком много коннотаций, однако несомненно то, что мы находимся в ситуации, когда риски ошибки в расчетах или в недоразумениях усиливаются. На мой взгляд, необходимо с обеих сторон изыскивать средства для снижения давления. Однако сегодня мне видится немного таких средств", - подытоживает собеседник издания.