24 мая 2002 года, во время первого визита Джорджа Буша в Москву, им и Владимиром Путиным была подписана "совместная декларация", в которой говорилось о "стратегическом партнерстве" между двумя странами после событий 11 сентября. У многих эта формула вызвала удивление. Главы двух государств объявляли, что "демократическое развитие государств Центральной Азии отвечает стратегическим интересам США и России", что обе стороны "по-прежнему будут искать пути мирного и политического урегулирования конфликтов в Абхазии и Южной Осетии". Впервые Москва признавала за США право наблюдать за внутриполитическим развитием республик, которые до сих пор считались российским "заповедником".

На уме у Джорджа Буша была прежде всего диверсификация источников обеспечения потребностей США в углеводородном сырье. Он с удовлетворением говорил о проектах поставки российской и каспийской нефти "на западные рынки по многочисленным нефтепроводам, таким, как нефтепровод Баку - Джейхан". Владимир Путин же тогда вряд ли мог предполагать, что три года спустя свержение режимов в республиках, где Москва, как ей казалось, делала погоду, заставит корректировать планы по восстановлению "российского могущества" в "ближнем зарубежье" в сторону сокращения.

Уже несколько месяцев российский президент пытается уменьшить тяжесть этих геополитических потерь. Пересмотр стратегии Кремля на пространствах бывшего СССР, видимо, уже начался. Задача г-на Путина - выбить почву из-под ног русских националистов и всех, кто испытывает ностальгию по империи - а их немало в армии, где они настойчиво твердят о западном заговоре.

С некоторых пор г-н Путин перестал сам выступать с подобными речами, хотя в прошлом году он прошелся по поводу "дяди в пробковом шлеме" (Вашингтона), который будет в постсоветском пространстве "наказывать с помощью бомбовой, ракетной дубинки" тех, кто окажет ему сопротивление. Но не проходит и дня, чтобы российское телевидение не описало в самых черных красках участь украинского и грузинского населения под властью новых лидеров, повернувшихся лицом к НАТО и Европейскому союзу.

Даже российские официальные лица, прежде хорошо относившиеся к США (как, например, Михаил Маргелов, молодой председатель комитета Совета Федерации по международным делам), сегодня ругают Вашингтон, который "видит в событиях на Украине пример борьбы за свободу", и предостерегают против продолжения "революционной деятельности США и европейских стран".

Отныне Кремль пытается проводить в отношении соседних республик более прагматичную политику, которая строится на экономических связях, а не на военном запугивании и вмешательстве в предвыборные кампании. Однако эта политика остается невнятной и противоречивой.

Три месяца усилий, прилагавшихся Владимиром Путиным для нормализации отношений с Киевом, чуть было не пошли насмарку на прошлой неделе, когда генеральный прокурор России Владимир Устинов объявил, что ордер на арест нового премьер-министра Украины Юлии Тимошенко, подозреваемой в "коррупции", остается в силе. Это заявление побудило Тимошенко отменить визит в Россию, который должен был стать знаком примирения.

"Ошибки нашей политической линии в отношении СНГ", - Анатолий Чубайс, автор прозвучавшей в 2003 году формулы о "либеральной империи" с Россией в качестве центра, открыто признает провал политики Кремля в регионе. Этот глава электрической монополии, влиятельный либерал, поддерживающий г-на Путина, считает, что только стратегия "взятия в экономические клещи" и внешняя экспансия крупных российских компаний позволят вернуть мятежные республики под сень бывшего имперского центра.

Владимир Путин последовал именно этой логике, когда в ходе визита в Германию 11 апреля утвердил проект прокладки газопровода по дну Балтики, который позволит обойти Украину, а значит - избежать неприятной тяжбы с Киевом и усилить энергетическую зависимость Европы от сибирских месторождений.

Имея в 2005 году военный бюджет в 22 млрд долларов (5% от военного бюджета США), Россия не в состоянии соперничать с финансовой помощью, которую Вашингтон предоставляет своим новым партнерам в бывшем СССР. Деньги, полученные Киргизией за предоставление американским войскам в аренду базы в Манасе, превосходят, по слухам, весь бюджет киргизской армии...

Нервозность российских военных еще более возросла, когда украинцы заговорили о необходимости пересмотреть соглашение 1997 года об аренде российским ВМФ Севастопольской базы на Черном море, сославшись на то, что это облегчит вступление их республики в НАТО.