"Мне трудно объяснить эту речь. Она не соответствует ни нашему видению мира, ни характеру наших отношений с Россией". (Кондолиза Райс, 15 февраля)

Прошло уже десять дней после того, как президент России Владимир Путин произнес в Мюнхене речь, в которой обвинил Соединенные Штаты в том, что они ввергли планету "в пучину следующих один за другим конфликтов", в преднамеренном провоцировании распространения оружия массового поражения, а также (напомню, это говорит руководитель страны, регулярно шантажирующей своих соседей и манипулирующей ими) в том, что они перешагнули "свои национальные границы во всех сферах".

В это время госсекретарь США (слова которой приведены выше) была не одинока в своем удивлении. Комментаторы и политики с разной степенью шока размышляли о значении "нового" языка Путина, гадая, значит ли это, что Россия подошла к развилке на своем демократическом пути, действительно ли Путин обращался к российской аудитории и не означает ли его речь политической трансформации.

На самом деле единственное, чему я не устаю удивляться в том, что связано с президентом Путиным, это само наше удивление. Ведь мы уже давно порядком знаем о Путине, и о его биографии - о том, что он работал офицером КГБ в Восточной Германии, о его работе в правительстве Санкт-Петербурга, - и о его личной философии. Нам, например, давно известно, что он является верным почитателем Юрия Андропова, бывшего главы Советского Союза, который более всего запомнился своей убежденностью, что "порядок и дисциплина" в понимании КГБ возродят ослабленный Советский Союз 1980-х. Еще в 1999 году Путин установил памятную доску в честь Андропова на углу Лубянки, где размещалась штаб-квартира КГБ, а также самая печально известная политическая тюрьма.

С тех пор Путин методично перенимает многие из методов КГБ эпохи Андропова, включая его параноидальную подозрительность в отношении Америки. Он продолжает относиться ко всем западным организациям в России, каковы бы ни были их цели, как к "шпионам и диверсантам". Он использовал российское телевидение - все каналы которого либо принадлежат государству, либо находятся под его влиянием, - чтобы представить недавние загадочные убийства своих критиков, включая отравление полонием, как часть гнусного плана Запада, призванного дискредитировать Кремль. После захвата школы в Беслане в 2004 году он намекнул, что во всем виноваты американцы, поддерживающие чеченских террористов. Я лично слышала, как это заявление неоднократно потом повторялось в Москве.

И при всем при этом мы удивлялись, удивляемся и, по всей вероятности, всегда будем удивляться Путину, как до этого удивлялись Ельцину и Горбачеву. Несмотря на предысторию Путина и его хорошо известные взгляды, президент Буш с самого начала своего президентского срока относился к нему так же, как все американские президенты относятся к российским лидерам: как к лучшим друзьям Америки. Буш, как часто теперь горько вспоминают, глубоко заглянув Путину в глаза, увидел в нем "прямого и надежного человека" и пригласил на свое ранчо.

За несколько лет перед этим, когда президент Ельцин готовился к выборам, президент Билл Клинтон сказал своему главному советнику по СССР Стробу Талботу: "Я страшно хочу, чтобы этот парень выиграл". Пустяки, что в это время в самой России Ельцин уже прочно был связан с массовым разграблением и экономическим хаосом, а его режим россияне воспринимали как коррупционный и основанный на кумовстве - американский президент, преодолев все препятствия, прибыл с визитом в Москву во время предвыборной кампании, чтобы всеми силами поспособствовать победе Ельцина.

Это, если вдуматься, странный феномен. В конце концов, президенты США, как правило, не участвуют в предвыборных кампаниях во Франции на стороне своих коллег и не заглядывают в глаза немецким канцлерам, чтобы проникнуть в их истинную сущность. Хотя их временами связывали дружеские отношения, но ни Клинтон, ни Буш не испытывали, кажется, никакой мистической привязанности к премьер-министру Великобритании Тони Блэру.

Но вот российские политики, судя по всему, заставляют американских коллег витать в облаках, теряя контроль над собой. Возможно, все дело в тайной тяге к величию саммитов времен холодной войны, когда казалось, что личные отношения между главами сверхдержав могут предотвратить разрушение целой планеты.

Или, может быть, на этих изысканных кремлевских обедах что-то такое подсыпают в водку - простите, в минеральную воду.

В любом случае, пора избавляться от этой привычки. Да, вполне вероятно, что кто бы ни пришел на смену Путину, когда тот уйдет (если Путин вообще уйдет), окажется милым и дружелюбным человеком. Очень может быть, что мы найдем с ним области для сотрудничества, как иногда случается и в отношениях с Путиным. Но каким бы дружелюбным и способным к сотрудничеству, каким бы "демократичным" он ни показался, я надеюсь, мы воздержимся от немедленных клятв в вечной дружбе. В худшем случае, мы избежим очередного неприятного удивления, если все обернется несколько иначе.