"Через три недели после безутешного отсутствия во время модного показа Chanel весна-лето 2019 модельер ушел навсегда. Карл Лагерфельд, вероятно, посмеялся бы над огорченным выражением лиц всей элиты", - пишет Le Figaro.

"Он не любил алкоголь, никогда не употреблял наркотики, а модой занимался как марафонец воздержания, как оригинальный энциклопедист, "спокойно, холодно, организованно", - пишет газета.

?Будучи креативным директором Chanel с 1983 года, Fendi - с 1985 года и основателем собственного дома моды с 1984 года, Карл Лагерфельд обладал особым взглядом (...). "Я рисую, как дышу. Мы не дышим по команде. Это приходит просто так, само по себе", - говорил он.

"Будучи самым причудливым из наших современников, он дошел до признания того, что стал карикатурой на самого себя. "Для меня Венецианский карнавал длится круглый год", - говорил он. Свои белоснежные воротнички, рубашки от Hilditch & Key он использовал как изящные маски. Его припудренные волосы? Последний наряд Уорхола подиумов, эпикурейца силы духа. Он был соткан из парадоксов. Всецело отдаваясь своему занятию, он при этом выступал во множестве ипостасей - как дизайнер, фотограф, иллюстратор, коллекционер, кукловод своего существования", - пишет Le Figaro.

"Он ратовал за абсолютную дисциплину, - пишет автор публикации. - Он был более требовательным к себе, чем к другим. В 2000 году он похудел на 42 килограмма только для того, чтобы влезть в зауженные костюмы от Эди Слимана. Чтобы стать тем, кем он никогда не переставал хотеть быть: ?вешалкой для одежды".

"Как-то Карл, как Гэтсби, приглашая своих гостей на вечеринку, в которой не будет участвовать сам, сказал со знакомой иронией в глазах: "Что за навязчивая манера вечно стремиться приклеиваться к людям? Одиночество - вот величайшая роскошь".

"Наихудшее прегрешение для него самого: передышка. В эпоху, когда все одержимы отдыхом, ему удалось сторговаться со своим трудоголизмом. Чтобы противостоять окружающему миру, он жил в своей собственной расширенной реальности. Конечно, с некоторыми послаблениями, смягчающими образ политически некорректного персонажа: активного борца за 48-часовой рабочий день, никогда не участвовавшего в выборах, умеющего гладить время по шерстке, как он это делал впоследствии с Шупетт, ставшей Джин Харлоу всех кошек", - резюмирует издание.