Зимой 1940-1941 года советский шпион Яков Голос завербовал Эрнеста Хемингуэя, сообщает в The Daily Beast Николас Рейнолдс. В то время, помимо правительственных чиновников, имевший доступ к государственным тайнам, у НКВД "были и другие разновидности шпионов, которые тоже могли быть полезны, такие как политики и журналисты", уточняет автор. "Они были призваны сделать более понятными на другой стороне мира Советы - большую молодую страну, настолько инородную, что она вполне могла бы находиться на другой планете. От случая к случаю они могли влиять и на политику", - говорится в статье.

"Советы воспринимали Хемингуэя как журналиста. Он уже был одним из самых знаменитых писателей в мире, и его круг знакомств простирался от европейских столиц до Белого дома. Его третья жена, Марта Геллхорн, была одной из протеже Элеоноры Рузвельт, - сообщает Рейнолдс. - Однажды летом 1937 года Геллхорн смогла организовать для писателя и агента Коминтерна вечер с президентом и г-жой Рузвельт. Сначала они смотрели The Spanish Earth ("Испанская земля") - документальный фильм, выпущенный Хемингуэем и нидерландским коммунистом-режиссером Йорисом Ивенсом, а затем обсуждали внешнюю политику. Хемингуэй и Ивенс попытались (безуспешно) убедить Рузвельта отказаться от политики нейтралитета".

"Согласившись работать на НКВД в 1940 году, Хемингуэй на нарушил законы своей страны о шпионаже. Однако он попал (хотя бы теоретически) под действие "Закона о регистрации иностранных агентов", требующего регистрации агентов иностранных держав", - поясняет автор.

"Хотя он и не стал великим шпионом НКВД, он годами продолжал придерживаться просоветской точки зрения. В 1940 году в ней было больше смысла, чем в 1945-м, когда американские и советские интересы стали явственно отдаляться друг от друга, подготавливая холодную войну, - указывает журналист. - Например, в 1948 году он поддержал оптимистичный взгляд на советскую империю прогрессивного кандидата в президенты США Генри Уоллеса, разделив его мнение, что у двух великих держав больше сходств, чем различий, и заявлял, что они должны иметь дело непосредственно друг с другом, не придавая большого значения государствам Старого света вроде Великобритании и Франции".