Я собирался написать эту колонку как очередную главу нескончаемой саги под названием "Горе Европе!". Писать ее было бы легко. Только взгляните на серые, напряженные лица сидящих вокруг стола на сегодняшнем европейском саммите в Финляндии. Посчитайте, сколько лидеров снимают шляпу перед почетным гостем Владимиром Путиным. К чему беспокоиться о Чечне, о демократии или о жизни журналиста, когда можно заключить сделку о покупке российского газа?

Европе еще предстоит оправиться от политического потрясения, вызванного прошлогодним отказом Франции и Нидерландов признать конституцию ЕС. Экономика в основном пришла в себя, хотя наступившее улучшение весьма относительно. А вот политический паралич стал не исключением, а скорее правилом.

Самое большее, что надеется получить от своего президентства лидер Франции Жак Ширак, так это пересидеть на несколько недель покидающего вскоре Даунинг-стрит Тони Блэра. Германский канцлер Ангела Меркель популярна за рубежом, но дома ее постоянно и жестко критикуют. Ну а Италия есть Италия. Почти везде правительства уже струсили перед дальнейшим расширением ЕС. Западные Балканы могут катиться ко всем чертям. Турция тоже.

Недомогание сейчас почувствовала не только западная часть континента. В большей части Центральной и Восточной Европы энтузиазм, которым было встречено вступление в ЕС восьми бывших коммунистических держав, иссяк. Польша промотала свой потенциальный авторитет, скатившись к откровенному популизму. Власть в Словакии можно в лучшем случае назвать коалицией мерзких типов, а в Венгрии правит самопровозглашенный лжец. Если надо, я могу продолжить.

Тем временем Брюссель превратился в козла отпущения для националистов всех мастей. Они хотят внушить нам мысль, что с союзом покончено, поскольку он в равной степени является причиной и жертвой европейских бед.

На самом деле это не так. Люди часто допускают ошибку (из-за которой я и изменил первоначальный замысел этой колонки), смешивая слабости и близорукость сегодняшних политиков с целью создания Евросоюза и выгодами, которые он дает. Национальные правительства могут никуда не годиться, а их граждане - страшно бояться глобализации, но идея единой Европы сейчас имеет больше смысла, чем когда-либо.

Мне напомнила об этом речь президента Европейской комиссии Жосе Мануэля Баррозу. Бывший премьер-министр Португалии на этой неделе прочитал в лондонском Чатем-Хаусе "лекцию Хьюго Янга" - ежегодную дань памяти прекрасному британскому и европейскому журналисту. Баррозу сейчас занимает один из самых сложных в Европе постов, причем, к его несчастью, в такое время, когда национальные лидеры предельно слабы. Еврокомиссия процветает, когда национальные лидеры сильны и уверены в себе, а когда они слабы, ее презирают. Но Баррозу легко несет свое бремя - скорее всего, потому, что верит в то, что говорит.

Газетные заголовки, посвященные его выступлению, выделяют его мягкий призыв к будущему британскому премьеру воспользоваться возможностями, которые открывает Европа, вместо того чтобы оказаться выстесненным на обочину воображаемыми демонами.

Это очень своевременное предупреждение. Гордон Браун, который по-прежнему имеет наибольшие шансы сменить Блэра на посту премьера, относится к Евпоре попеременно то ревниво, то неприветливо. Его помощники могут рассказать, какую тяжелую борьбу им приходится выдерживать, чтобы убедить его всего лишь поехать в Брюссель. Что касается молодого лидера консерваторов Дэвида Кэмерона, то он полностью поглощен тем, чтобы заставить свою партию осознать реалии XXI века - все, кроме единой Европы.

Трудно себе представить, как эти два политика, или, если на то пошло, большинство других европейских лидеров, могли бы оспорить видение Европы, предложенное Баррозу. Президент Еврокомиссии хочет видеть "открытую" Европу, общающуюся с остальным миром, достаточно уверенную, чтобы меняться ради утверждения своих ценностей, интересов и амбиций. Он хочет поощрять энергичное экономическое развитие, условием которого является конкуренция, а не бессмысленный протекционизм.

Когда Еврокомиссии стремится внести изменения в договоры, после того как европейская конституция потерпела неудачу, ее целью является не создание федерального сверхгосударства, которое является в кошмарных снах противникам единой Европы, а повышение дееспособности ЕС и, прежде всего, продолжение приема новых членов.

Баррозу вырос в салазаровской Португалии, поэтому он очень красноречив, когда говорит о миссии союза распространять и поддерживать свободу и демократию, а это именно та роль, о которой слишком часто забывают самозваные реалисты в области внешней политики. По мнению Баррозу, слишком многие в Европе страдают самоуспокоением, когда речь идет о будущем либеральной демократии: "Считать основополагающие свободы само собой разумеющимися значит подвергать их риску. Достаточно взглянуть на то, что происходит сегодня со свободой слова и мысли, чтобы осознать эту опасность".

Однако для меня главная цель выступления Баррозу на этой неделе состояла в том, чтобы прямо опровергнуть гуляющее сегодня по всей Европе ложное мнение, что глобализация лишила смысла Европейский союз. Претензия левых, как мы видели на французском референдуме, заключается в том, что раз ЕС не может построить стену между собой и остальным миром, то он бесполезен; правые говорят, что мировой рынок уже занял то место, которое раньше было экономическим пространством ЕС. Тем временем риски, сопровождающие открытие внутреннего рынка, толкнули избирателей обратно в объятия национальных правительств.

В последнем наблюдении есть своя правда. Электорат по всей Европе хочет от своих правительств, чтобы те более эффективно защищали его от опасностей нашей эпохи. Но предположение, что эта тенденция снижает роль Европы, не выдерживает никакой критики. Верно как раз обратное.

Другое масштабное последствие глобализации - ослабление способности действовать отдельных государств. Открытие границ передало власть бизнесу, отдельным лицам и транснациональным сообществам. Так что правительствам нужно больше, а не меньше сотрудничать, если они хотят реагировать на беспокойство избирателей.

Чтобы понять, почему это нужно, достаточно посмотреть на составленный Баррозу список проблем, стоящих перед европейскими правительствами: изменение климата, энергетическая безопасность, международный терроризм, миграция, демографический кризис, глобальные пандемии, обострение конкуренции с развивающимися азиатскими государствами.

Лидеры, участвующие в сегодняшнем саммите, знают, что Баррозу прав, когда говорит, что ответ отдельных государств на эти вызовы может быть успешным только в той мере, в какой в него вовлекается Европа. Но большинство правительств слишком слабы или слишком дорожат дешевыми аплодисментами в награду за свой популизм, чтобы признать это. Путин только потому пренебрегает обращенными к России призывами играть в энергетические игры по правилам, что знает: те, кто его пригласил, расколоты.

По словам Баррозу, смысл существования Европы в XXI веке - это безопасность и процветание в эпоху глобализации. С этим никто не поспорит. Проблема не в Европе, а в нынешнем поколении ее лидеров.