Видя в Вашингтоне общего противника, Москва и Пекин укрепляют свои экономические, военные и политические отношения, анализирует в своей статье обозреватель Le Monde Ален Фрашон.

Стоя на почетной трибуне в окружении китайских генералов в военной форме, Владимир Путин удовлетворенно улыбался. Нужно было выставить напоказ китайско-российское согласие по поводу военных учений "Восток-2018", "не направленных против какой-то страны". Степь еще сотрясалась от мощной пальбы, когда во вторник 11 сентября российский президент встретился со своим китайским коллегой Си Цзиньпином в рамках экономического саммита во Владивостоке. Этих двух людей связывают задушевные отношения. Начиная с 2013 года они встречались раз тридцать, отмечает автор статьи. Бывший глава офиса британской газеты Financial Times в Пекине Джамиль Андерлини напоминает, что китайский президент говорит о Путине, как об одном из своих "лучших друзей".

Среди экспертов по китайским делам существует традиция скептически оценивать любое конъюнктурное сближение между Москвой и Пекином. История и география предписывают осторожность, комментирует Фрашон. В глубине души русские больше боятся Китая, чем "Запада". Они опасаются постепенного китайского наступления на Сибирь. Они без энтузиазма встретили проект "Новых шелковых путей", запущенный президентом Си, который призван соединить Китай с Европой. Проблема в том, что этот проект предусматривает сильное китайское присутствие в Центральной Азии, где Пекин будет конкурировать с доминирующим влиянием Москвы. Наконец, пропасть, разделяющая их экономики, ограничивает возможность сбалансированного диалога между двумя странами.

Однако международное окружение каждый день сближает их все больше. В последние годы их отношения беспрестанно улучшаются. К продолжающемуся разрушению отношений между Западом и Россией после 2014 года добавляется ухудшение климата между Вашингтоном и Пекином, напоминает обозреватель. Торговая война только начинается. В Пекине эта битва переживается скорее как политический, а не экономический вызов. Вывод: у Москвы и Пекина, по крайней мере с конъюнктурной точки зрения, есть общий противник. Последствие: они укрепляют свои экономические, военные и политические отношения.

Начиная с 2014 года Путин стремился обойти западные санкции, посткрымские и последующие, развивая торговлю с Китаем, говорится в статье.

Далее последовало стратегическое сотрудничество. Помимо совместных маневров на суше и на море, Россия продает Китаю все более усовершенствованную боевую технику, указывает автор статьи. Словно Китай уже больше не фигурирует, по крайней мере в нынешних обстоятельствах, в списке "потенциальных врагов" России - такая категория, судя по всему, предназначена для НАТО.

К такому экономическому и стратегическому сотрудничеству потребовалась бы политическая или идеологическая спайка. Она нашлась. Си и Путин объединились в упорной битве против западной интерпретации прав человека или скорее против претензии Запада на их универсальность, рассуждает Фрашон.

Новая холодная война? Конечно, нет. Каким бы ни было сближение с Россией, Китай должен, насколько это возможно, сохранить свои экономические отношения с США. Его инвестиции и объем его торговли с Америкой не идут ни в какое сравнение с тем, что он может развивать в России, как и сумма его долларовых резервов. Все это ведет к тому, что Китай избегает столкновения со своим партнером, стоящим во главе глобальной экономики. А значит, у того общего фронта, которым Москва и Пекин могли бы открыто выступить против Вашингтона, существуют ограничения, резюмирует обозреватель.