Пока мир наблюдает за политическими маневрами вокруг возобновления переговоров по иранской ядерной проблеме - на этот раз с участием Америки, - мало кто обращает внимание на более широкую стратегическую битву, развернувшуюся между США, Россией и Китаем. В конечном итоге именно это соревнование определит не только направления ядерной деятельности Ирана, но и его экономическую, политическую и военную роль на Ближнем Востоке и за его пределами. Итог укажет на то, какая из стран будет доминировать в богатых запасах нефти и газа Ирана.

К сожалению, отказываясь от рассмотрения возможности "большой сделки" с Ираном - то есть разрешения беспокойств Вашингтона об ОМП Тегерана и поддержке им террористов в обмен на гарантии безопасности со стороны Америки, прекращение санкций и дипломатические отношения, - администрация Буша играет с огнем в дипломатической сфере и прокладывает путь России и Китаю к победе в этой крупной стратегической битве.

Иран занимает второе место в мире по подтвержденным запасам нефти-сырца после Саудовской Аравии и второе место по запасам природного газа после России. Относительно низкий уровень производства делает Иран одной из стран, обладающих огромным потенциалом повышения экспорта как нефти, так и газа в течение ближайших десяти лет.

Поскольку мировая экономика на протяжении этого периода все больше будет полагаться в своих энергетических потребностях на Ближний Восток и страны бывшего СССР, предполагаемый статус Ирана как углеводородной супердержавы получает еще большее стратегическое значение. Прибавьте к этому его географическое положение, население численностью почти в 79 млн (Иран - самая большая по численности страна на Ближнем Востоке), ее амбиции регионального лидерства - и значение будущей роли Ирана не вызывает сомнений.

Однако, чтобы расширить свой энергетический экспорт, Иран нуждается в крупном капитале и продвинутых технологиях извне - минимум 160 млрд долларов в ближайшие четверть века, по данным МАГАТЭ. Вашингтон, разумеется, делает все возможное, чтобы заблокировать такие инвестиции - запрещает американским энергетическим компаниям вести бизнес в Иране, а европейским и японским компаниям грозит штрафными санкциями и приостановлением поставок американских компонентов.

Эти меры, наряду с репрессивной политикой Ирана, отпугивающей иностранных инвесторов, сделали свое дело: после того, как Исламская Республика открыла свой нефтегазовый сектор для иностранных компаний в начале 1990-х, было привлечено только 15-20 млрд долларов японских и европейских инвестиций.

И по мере того, как ядерный вопрос становился все острее, перспектива существенного повышения иностранных инвестиций практически улетучилась.

Высокопоставленный иранский дипломат сказал мне в этом месяце, что "Иран не может больше ждать Запад", и Тегеран ищет альтернативных инвесторов. В последние годы в качестве крупного потенциального партнера возник Китай. Однако если капитал Китай может обеспечить, то его государственные энергетические компании в техническом отношении не намного опережают Иран. Пройдет не меньше десяти лет, прежде чем Китаю будет под силу заполнить все технические пробелы Ирана.

Здесь на сцену выходит Россия. Хотя российские энергетические компании не могут похвастаться таким же уровнем квалификации, как западные компании, в отношении управления старыми иранскими нефтехранилищами, но в ближайшие годы они могли бы оказать помощь Исламской Республике в разработке новых нефтяных месторождений и, что еще важнее, помочь им реализовать свой огромный потенциал в экспорте газа.

Собственно говоря, страны уже вели переговоры о возможной "координации" иранского экспорта газа с деятельностью "Газпрома", российского нефтегазового монолита. Представители Ирана говорили мне, что их правительство не считает "Газпром" идеальным партнером по сравнению с западными компаниями, но полагает, что в сложившейся ситуации стагнации такая сделка оптимальна.

С точки зрения России такая сделка имеет множество преимуществ. Многие эксперты в этой индустрии говорят, что в ближайшие несколько лет объем газа, который "Газпром" обязан поставить по контрактам, превысит возможности самой компании. "Газпром" пытался заткнуть эту щель за счет покупки газа у государств Средней Азии, нуждающихся в российском трубопроводе для экспорта своих нефти и газа. Однако в то же время США пытаются помочь этим же бывшим советским государствам построить трубопроводы, которые помогут им выйти из-под контроля Москвы. Эти действия Кремль рассматривает как преднамеренную попытку изолировать и ослабить Россию.

Представители России и аналитики говорили мне в последние недели о "двойных стандартах" американской политики - когда США осуждают централизацию власти в России, но не обращают внимания на авторитарные нарушения в Азербайджане, Казахстане и Туркменистане. Участие российских энергетических компаний в Иране не только поддержит внешнюю энергетическую стратегию Москвы, но и станет ответным ударом на попытки Америки уменьшить российское влияние в Средней Азии.

Россия и Иран вместе контролируют почти половину мировых подтвержденных запасов природного газа. Если они будут координировать свое производство и маркетинговые решения, эти две страны смогут быть в два раза более влиятельными на международном газовом рынке, чем Саудовская Аравия на международном нефтяном рынке.

И, поскольку Китай хочет углубить свои контакты с Ираном, откроются новые возможности российско-китайского сотрудничества в области разработки иранских запасов и совместного противостояния тому, что и Москва, и Пекин считают избыточной односторонностью США в международной политике. Действуя сообща, Россия и Китай смогут еще больше утвердиться в качестве новых игроков в Персидском заливе, где Америка уже привыкла к статусу гегемона.

На этом фоне позиция администрации Буша в отношении ядерной дипломатии с Ираном стратегически непродуманна. Решение предложить прямые переговоры с Ираном вызвало много шума, но в действительности это была только незначительная тактическая корректировка, призванная предотвратить компрометирующий коллапс в области сотрудничества с главными зарубежными партнерами США.

Продолжая отвергать большую сделку с Тегераном, администрация Буша ничем не способствует повышению шансов на то, что Иран согласится на долгосрочную приостановку своей ядерной деятельности. Она также ничем не способствует победе США в битве за Иран в долгосрочной перспективе. Такая большая сделка - это именно то, что требуется, не только для того, чтобы предотвратить превращение Ирана в ядерную державу в ближайшие три-пять лет, но и для того, чтобы США продолжали доминировать на Ближнем Востоке в следующие десять лет и дольше.

Флинт Леверетт - бывший глава Совета национальной безопасности по ближневосточным делам, директор Проекта по геополитике и геоэкономике энергетической безопасности в Фонде "Новая Америка"