Стремление сократить количество административных субъектов в России может быть выгодно для федерального правительства. Но при этом может снизиться уровень жизни в мелких административных образованиях, которые планируется ввести в состав больших областей. Кроме того, в новых расширенных регионах может возникнуть хаос.

Таково мнение Натальи Зубаревич, директора региональных программ Независимого института социальной политики. В эссе, которое появилось на интернет-сайте фонда "Либеральная миссия", она анализирует, к каким последствиям может привести политика Владимира Путина по сокращению количества областей и автономных регионов в ближайшие годы.

Зубаревич отмечает, что предложенная президентом реформа - это попытка преодолеть внутреннее противоречие, которое заложено в российской конституции. Основной закон дает девяти автономным округам статус независимых субъектов федерации, и в то же время эти округа находятся в административном подчинении у больших по размеру областей и краев. Существует только одно исключение из этого правила - Чукотский автономный округ, который успешно "развелся" с Магаданской областью в 1993 году после того, как Конституционный Суд России принял соответствующее решение.

Первый шаг по объединению регионов уже сделан - в декабре 2005 планируется объединить Коми-Пермяцкий автономный округ с Пермской областью, в настоящее время идет дискуссия об объединении Усть-Ордынского Бурятского автономного округа с Иркутской областью.

Наталья Зубаревич считает, что в стремлении ликвидировать автономные округа есть своя логика. Но все же этот процесс следует замедлить или даже остановить. К такому выводу Наталья Зубаревич пришла после того, как изучила варианты объединения девяти автономных округов с более крупными регионами. Прежде всего она отмечает, что ситуация в каждом административном субъекте уникальна и к каждому из них нужен особый подход.

Большинство таких регионов являются слабозаселенными, экономически неразвитыми и живут на дотации из федерального бюджета. Хотя среди них есть исключения: Ханты-Мансийский автономный округ, население которого составляет 1,5 млн человек, и Ямало-Ненецкий АО - 530 тысяч человек.

Что более важно, Ханты-Мансийский АО намного более сильный (его ВРП - валовый региональный продукт - в 7 раз больше, чем в Тюменской области), регион более богатый и экономически развитый, чем его бывшая "материнская территория, с которой его хотят вновь объединить. По словам Натальи Зубаревич, в результате такого объединения слабый будет управлять сильным, что создаст массу проблем.

Объединение краев/областей и автономных округов может вызвать неблагоприятные последствия с точки зрения экономики, и еще худшие - с точки зрения политической и социальной ситуации, если объединение решат проводить всегда по одной схеме. За исключением нефтедобывающих регионов, таких как Ямало-Ненецкий и Ханты-Мансийский округа, население большинства из этих субъектов живет только за счет денег федерального центра.

Начавшаяся дискуссия об объединении Усть-Ордынского Бурятского автономного округа и Иркутской области выявила ряд недостатков той системы, которая существует сегодня. Сейчас Усть-Ордынский Бурятский АО имеет душевые доходы бюджета в 1,8 раз выше, чем Иркутская область. При этом область экономически сильнее, у нее больше объемы производства, в том числе экспортного, а в Усть-Ордынском АО, кроме слаборазвитого сельского хозяйства, ничего нет. Получается, что бедный субъект федерации живет лучше, чем более развитый из-за несовершенства системы федеральной помощи. Эту систему нужно изменить, считает Зубаревич.

Предполагается, что после объединения область не будет получать федеральные трансферты, причитающиеся Усть-Ордынскому АО, и это может быть причиной, по которой федеральные власти стремятся объединить эти два региона. Но это будет несправедливо по отношению к Иркутской области, которая должна будет взять на себя роль паровоза и тащить слабый автономный округ. Не все области захотят взваливать на свои плечи такую ношу и финансировать социальную сферу автономных округов, что может снизить уровень жизни последних.

Это вызовет протест, особенно после того как жители округов, пострадавшие экономически, поймут, что вместе с автономией они потеряли возможность сохранять свои культурные и национальные традиции.

Наталья Зубаревич пишет, что и руководители новых укрупненных регионов окажутся в сложной ситуации. Им придется находить больше денег для "новых" жителей своих регионов. Кроме того, нет инфраструктуры, необходимой для эффективного управления новыми образованиями.

Даже в европейской части страны между областями зачастую нет нормальных дорог, а при возросших расстояниях и плохих коммуникациях придется, видимо, управлять, облетая территорию на вертолете, считает Зубаревич. Она не считает, что нужно отказаться от идеи объединять небольшие регионы в более крупные. Но проводить такую политику следует с учетом интересов населения регионов и применяя особый подход к каждому административному субъекту.

Сегодня этого нет. Складывается впечатление, что объединение регионов выгодно исключительно центру, так как автономные округа перестанут получать дотации из федерального бюджета, власти регионов возьмут на себя заботу о населении экономически слабых территорий, а весь процесс будет представлен как триумф государственной идеологии. Но в этом процессе есть одна группа, чьи интересы не принимаются во внимание: люди, которые живут в этих краях и областях и чьи интересы могут пострадать в результате объединения. Если власти сегодня проигнорируют интересы населения, то завтра люди найдут способ отстоять свои права.