На прошлой неделе в Тегеране российский президент Владимир Путин заявил, что поддерживает ядерную программу Ирана. Он добавил, что заинтересован в сильном Иране, и подписал сделку на поставку авиадвигателей для иранского современного боевого самолета. В то же время Путин отказался назвать дату, когда Россия начнет поставлять высокообогащенный уран для АЭС, которую строит в иранском портовом городе Бушер. Сбивает с толку? Определенно.

Именно эта путаница позволяет коллегам премьер-министра Эхуда Ольмерта, которые являются экспертами интриг, сеять предположения - как на минувших выходных - что именно премьер-министр убедил Путина не направлять в Иран первую поставку обогащенного урана, который требуется для начала работы реактора. Даже министр стратегического планирования Авигдор Либерман (стоит только удивляться, почему его не пригласили принять участие в турне) намекнул, что Израиль вовлечен в это дело. Конечно, это полная чепуха.

Россия при Путине не меняет свои взгляды так быстро. И, конечно, не из-за Израиля. У России четкая и последовательная внешняя политика. Она консолидировалась в последние годы в свете резкого повышения энергетических цен, которое превратило Россию в богатую страну, и благодаря руководству Путина, который стремится бросить вызов США и восстановить былую славу России.

Путин не пытается вернуть отношения с США и Западом на уровень дней холодной войны, но в то же время он не готов жертвовать желаниями и интересами России в угоду Западу. Сложность, характеризующая внешнюю политику Путина, заставляет позиции Москвы по Ирану звучать двусмысленно и путано. Россия не хочет, чтобы ее шиитско-мусульманский сосед обладал ядерным оружием, но в то же время она считает Иран важным рынком для продаж своего оружия и АЭС для выработки электричества. Что касается России, Иран на протяжении истории был мишенью для дипломатического влияния.

Прежде всего, Россия выступает против разрешения кризиса вокруг иранской ядерной программы военными средствами. Она считает, что иранских лидеров по-прежнему можно убедить отложить, по крайней мере, на время, реализацию их права на самостоятельное обогащение урана на низком уровне для гражданских потребностей. Это означает, что Путин не согласится, по крайней мере публично, ни смолчать, ни закрыть глаза на американскую военную операцию против Ирана, не говоря уже об израильской.

На протяжении нескольких лет страны ЕС при поддержке администрации Буша пытались выработать политику "кнута и пряника" в отношении Ирана. Они предлагали ему преимущества и дипломатические, экономические и технологические стимулы, включая ядерные, в случае, если он согласится прекратить обогащение урана. Этот подход проработал полтора года при правлении предыдущего президента, Мохаммеда Хатами. Но в 2005 году президентом был избран Махмуд Ахмадинежад - он перетасовал карты.

В своем подходе к Ирану Путин, по сути, усовершенствует европейский метод кнута и пряника. Что касается израильских и международных требований, то если и есть шанс, что Иран прислушается к кому-то, то этим кем-то будет Москва. Послание России Ирану таково: у вас есть право обогащать уран для гражданских целей, но вам не следует делать этого прямо сейчас. Россия поддерживает вас, но вы потеряете нашу поддержку, если будете слишком упрямыми.

Чтобы российская дипломатия была эффективной, ее сопровождают двойной игрой и многозначными заявлениями. Россия присоединилась к санкциям, введенным СБ ООН в отношении Ирана, но пока противится дополнительным санкциям. Это политика хождения по острию ножа или езды на дикой лошади. Хотя есть шанс на то, что всаднику удастся обуздать лошадь, он также может потерять узду, а вместе с ней и контроль.