"Мы не будем обезьянничать и действовать обязательно вот так же прямолинейно или зеркально. У нас есть домашние заготовки - и мы знаем, что мы будем делать", - заявил Владимир Путин на пресс-конференции в феврале, вскоре после признания независимости Косово странами Запада. Это загадочное заявление не давало покоя европейским руководителям и аналитикам, предчувствовавшим, что ответ последует на Кавказе. Если говорить о поиске виноватых, у Грузии были все признаки идеального грешника. Она уже давно накапливала "плохие" очки: отчаянно прозападная, упорно стремящаяся к евроатлантической интеграции, она, к тому же, открыла свою территорию для энергетического коридора, лишающего "Газпром" и его политическую эманацию - Кремль - монополии на поставки в Европу. Были и другие кандидаты - Прибалтика и Украина, но первая уже укрылась под зонтиком НАТО, а вторая - слишком велика, чтобы безнаказанно поглотить и переварить ее на этом этапе.

Нынешняя война - не война между грузинами и их осетинским меньшинством, и даже не война между Россией и Грузией за контроль над Южной Осетией. Наиболее вероятные масштабы потерь следует искать между цифрой в 2000 жертв среди гражданского населения, растиражированной российскими властями, и пятью десятками погибших, которых насчитали наблюдатели Human Rights Watch. Южная Осетия, которой уже много лет руководят российские офицеры, превратилась в российский редут в самом сердце независимой Грузии. Экономически незначимая, демографически обескровленная, Южная Осетия стала самой милитаризованной зоной на всем советском пространстве: 2500 человек с оружием на 35000 жителей.

Помимо денег, оружия и политического руководства, Россия в рекордные сроки предоставила российское гражданство жителям грузинских сепаратистских регионов и, как по мановению волшебной палочки, осетины и абхазы стали российскими гражданами. Министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт сравнил такой ползучий экспансионизм с политикой нацистской Германии в отношении немецкоговорящего населения Чехословакии и Польши, а также с действиями Слободана Милошевича в отношении сербских меньшинств Боснии и Хорватии. Война была объявлена именно тогда, а не 7 августа.

Европа и Запад в целом сами допустили это. Сегодня тот же Запад критикует Михаила Саакашвили за первый безрассудный выстрел. Более трезвый анализ позволит развеять туман, окутывающий начало военных операций. Была ли это ловушка, расставленная русскими, военная ошибка или последняя капля, переполнившая чашу, когда тысячи "ополченцев" и "казаков" стали пересекать грузинскую границу?

Это выявит серьезное и непредвзятое расследование. Но уже сейчас очевидно, что Россия была готова к войне. Целью нападения на Грузию было унизить не только ее и ее "слишком наглого" президента, но также и, в первую очередь, Запад, особенно Соединенные Штаты. Ударить там, где больно, сведя к минимуму риски: такова была цель российских стратегов.

Россия страстно желала стать тем, что ей наиболее отвратительно - новой Америкой. Америкой, начинающей войну в Ираке без санкции ООН. Америкой, наказывающей Сербию и покровительствующей созданию нового государства - Косово. "Европа - это периферия", - заявил один российский депутат, так как Россия уже начала воображать себя восходящей сверхдержавой, которая противостоит Америке, клонящейся к упадку. Российские СМИ, полностью подконтрольные Кремлю, пичкали своих сограждан пропагандой нового российского величия.

Штатный кремлевский политолог и депутат Госдумы Сергей Марков сказал, что сигнал о начале военных операций отдал лично Дик Чейни, а Россия воевала против Америки - единственной достойной соперницы новой российской державы. Тем не менее, какой бы односторонней ни была американская политика, Соединенные Штаты сохранили на сегодняшний день больше союзников, чем Россия. В Ираке американцам удалось собрать коалицию из тридцати государств, тогда как Москва не смогла даже заручиться поддержкой своих партнеров по Содружеству Независимых Государств.

Белорусский президент, исключенный из международного сообщества, десять дней стоически сохранял молчание, чтобы, в конце концов, неохотно высказать свое одобрение после вызова в сочинский сераль, тогда как сирийцу Башару Асаду пообещали продать ракеты "Искандер" в обмен на осуждение американской политики в отношении России. России же пока еще далеко до Америки и будет так же далеко, пока ее регулярная армия грабит грузинские военные базы, унося одежду, батареи и умывальники; пока ее политические руководители и дипломаты меняют позиции по несколько раз на дню, несмотря на свои подписи, красующиеся под соглашением о прекращении огня.

Международная изоляция России может только усилиться, потому что Старая Европа, несмотря на свой более умеренный тон, медленно, но верно пересмотрит свою политику в отношении Москвы. Под вопросом - доверие к России как державе-миротворцу. Несмотря на параллели, проводимые Владимиром Путиным между Саддамом Хусейном и Михаилом Саакашвили, последний не скоро предстанет перед международным трибуналом, а обвинения в геноциде, выдвигаемые русскими, не пройдут - Чечня обязывает. Военное вторжение в Грузию навсегда останется неудачным римейком вторжения в Ирак, а Гори, хоть и родина величайшего диктатора XX века, - Багдадом бедных.

Торнике Гордадзе - руководитель Центра изучения Кавказа при Французском институте анатолийских исследований