Длительное расследование деятельности отца пакистанской атомной бомбы Абдулы Кадира Хана, проводящееся американскими и европейскими разведывательными службами и международными атомными экспертами, заставило пакистанских чиновников приступить к допросам его помощников и открыто опровергнуть утверждение, что Пакистан причастен к передаче технологии обогащения урана Ирану, Северной Корее и другим странам.

По крайней мере, они утверждают, что если это и происходило, то не при нынешнем президенте Первезе Мушаррафе.

Хана, металлурга, обвиняют в краже европейских схем обогащения урана четверть века назад.

Как показало журналистское расследование издания The New York Times, американские и европейские следователи сосредоточены на расследовании факта покупки Ираном схем ядерной центрифуги у Пакистана 16 лет назад.

Итоги расследования они намерены использовать для того, чтобы заставить пакистанское правительство признать эти и другие тайные сделки, включая поставки ядерных технологий в Северную Корею в конце 1990-х.

Также не исключено, что Пакистан может быть причастен к продаже ядерных технологий в Ливию, так как ливийская центрифуга - это, по словам американских и британских экспертов, "относительно продвинутая модель центрифуги", имеющая "общие элементы" с иранской программой.

Британский эксперт, который сопровождал инспекторов МАГАТЭ в Иран в начале этого года, заявил, что иранские центрифуги идентичны ранним моделям пакистанской лаборатории Хана. Они появились в 1987 году.

Пакистанские чиновники, участвующие в расследовании, начатом в ответ на американо-европейское, говорят, что приступили к допросам помощников Хана - ученых Мухаммеда Фарука, Ясира Хахана и Сайеда Ахмада.

Они отвергают мысль о том, что к утечкам ядерных технологий из Пакистана может быть причастен сам Хан. Утечки, замечают они, могли произойти в 1980-х. Первые успешные ядерные испытания в Пакистане были проведены в 1998 году. Чиновники настаивают, что если эти или другие ученые и сделали что-либо не так, то это произошло без одобрения правительства.

Д-р Хан неоднократно отказывался от интервью, повторяя лишь, что он в Иране никогда не был. По словам европейского поверенного д-ра Хана, пакистанский ученый винит в утечках бизнесмена с Ближнего Востока, который поставлял в Пакистан детали центрифуги и мог самостоятельно заказывать точно такие же компоненты для продажи в Иран.

В 1972-1975 годах д-р Хан работал в Нидерландах на ядерном заводе Urenco. Работая на этом заводе, он имел доступ к секретным схемам центрифуг. В 1976 году Хан неожиданно уволился и возвратился в Пакистан. Вскоре Пакистан приступил к созданию собственной атомной бомбы. Центрифуга для обогащения урана была основана на проектах, украденных у Голландии.

Летом 1996 года уже по возвращении в Пакистан Хан написал письмо Фрицу Вирману, сотруднику того же завода. "Я прошу тебя помочь нам, - писал он. - Это совершенно секретно и срочно".

Д-р Хан просил помощи в получении одного из самых важных компонентов центрифуги и с этой целью приглашал Вирмана провести отпуск в Пакистане и "заработать немного денег".

Обеспокоенный Вирман передал письмо администрации завода. Затем оно было использовано на суде против Хана, который проходил в Нидерландах в его отсутствие, в 1993 году. Его приговорили к четырем годам тюремного заключения за кражу ядерных секретов. Правда, потом этот приговор отменили.

К 1986 году американская разведка пришла к выводу, что Пакистан производит оружейный уран. Хан этого и не скрывал: он даже опубликовал две статьи на эту тему.

Примерно в это же время Иран заключил свою тайную сделку и получил центрифугу, одну из тех, в которых отчетливо чувствуется пакистанский почерк.

Но самую крупную сделку Пакистан заключил в середине 1990-х, продав ядерные ракетные технологии Северной Корее. Хотя Пакистан отрицает какую-либо причастность к этому, южнокорейская разведка доказала это в 2002 году и передала информацию ЦРУ. Летом того года американские спутники-шпионы засекли в Северной Корее пакистанский C-130 с частями ракет на борту.