Лидер мятежной Аджарии вернул нашего корреспондента из аэропорта, чтобы дать ему долгожданное интервью

Я проклинал Аслана Абашидзе, когда меня вызвала охрана аэропорта. Эксцентричный лидер Аджарии, мятежного региона на черноморском побережье Грузии, заставил меня два дня дожидаться интервью, и мне надоело. Я собрал вещи и стоял в зоне вылета, готовый сесть в самолет, вылетающий в Москву.

Охранник настаивал: я должен вернуться в столицу Аджарии Батуми и ждать в ресторане "Марсель" на набережной. Я сказал, что мой чемодан уже в самолете, а на визу поставлен штамп. "Не проблема, - ответил он. - Самолет подождет".

Абашидзе, который с 1991 года правит Аджарией как собственным поместьем, ничего не стоит задержать вылет. На прошлой неделе он не позволил президенту Грузии Михаилу Саакашвили въехать на его территорию, спровоцировав кризис, который едва не вылился в гражданскую войну.

Охранник посадил меня в машину, и мы поехали по покрытым рытвинами улицам в центр портового города, построенного в 1883 году Людвигом Нобелем для транспортировки азербайджанской нефти на Запад. Помощники Абашидзе и несколько российских журналистов ждали в "Марселе" за грузинской трапезой, состоящей из шашлыков, баклажанов с грецкими орехами, белого сыра и молодого вина. Когда подали кофе, прошел слух, что Абашидзе встретится с нами.

Фаланга охранников приветствовала нас в его резиденции - роскошном здании из красного камня с зеркальными окнами на центральной площади. Похоже, что для Абашидзе деньги не проблема, хотя его подданные живут в нищете.

Несколькими днями раньше я был там, когда Саакашвили, которому в конце концов разрешили въезд в Аджарию, вел с Абашидзе кризисные переговоры, направленные на предотвращение гражданской войны. На улице тысячи аджарцев скандировали кличку своего лидера "Бабу" ("Дед") под охраной сотен милиционеров в черных куртках, вооруженных автоматами Калашникова.

Переговоры завершились компромиссом. Саакашвили снял экономическую блокаду, а Абашидзе согласился на свободную избирательную кампанию в преддверии парламентских выборов, назначенных на 28 марта. Саакашвили, которого поддерживает Вашингтон, надеется, что выборы помогут избавиться от аджарского лидера. Но 65-летний Абашидзе, имеющий тесные связи с Москвой, не сдастся без борьбы.

Пока мы готовились к встрече с ним, десяток вооруженных милиционеров оставался у резиденции. Никаких магнитофонов и камер, предупредили охранники. Абашидзе, переживший 10 покушений на его жизнь, не желает рисковать.

Наконец мы поднялись по белой мраморной лестнице и вошли в зал с паркетным полом, хрустальными люстрами и золочеными карнизами. В дальнем конце стоял огромный телевизор с плоским экраном, окруженный белыми кожаными креслами.

А вот и он, все его 5 футов 4 дюйма, в черном костюме, белой рубашке и серебристо-сером галстуке, с седыми волосами, зачесанными за уши. Он предложил нам вина, а потом начал говорить о могущественных друзьях, приславших ему письма поддержки.

У него, и правда, есть могущественные друзья. Мэр Москвы Юрий Лужков в разгар кризиса прилетел в Батуми, чтобы поддержать Абашидзе. Йан Бонд Нильсен, датский магнат, купивший в 1980-е годы стадион "Уэмбли", а ныне владеющий батумским нефтяным терминалом, предложил выступить в роли посредника.

В 1998 году брат Хиллари Клинтон Хью планировал заключить с Абашидзе договор о покупке фундука на 118 млн долларов, но Белый дом остановил сделку.

Я спросил, зачем ему, имеющему таких друзей, окружать себя таким количеством ружей. "А вы думаете, что это отпуск у моря?" - ответил он, неожиданно взволновавшись. Президент Саакашвили планировал высадку десанта в центре Батуми, сказал он. Они должны были атаковать с кораблей, стоящих у побережья. Джордж Сорос и Институт свободы составляли заговор по его свержению. "Они хотят завладеть сердцами и умами, чтобы установить контроль над территорией, - заявил он. - Пока все кончилось хорошо. Пока".

Но хватит о политике. Он хотел поговорить о батумской судостроительной промышленности. Телеэкран мигнул, и через гигантские колонки зазвучала танцевальная музыка. Это был рекламный ролик о "Торнадо 1", скоростном катере с установленным на нем пулеметом и баром, находящимся под палубой.

"В мире только один такой, - гордо сказал Абашидзе. - Я сам придумал интерьер".

Затем на экране появилась "Черная акула", черный штурмовой катер.

"Можно ли им это показывать", - забеспокоился помощник. "Конечно!" - прорычал Абашидзе.

Абашидзе, потомок династии Бегов, правивших Аджарией во времена Оттоманской империи с 1463 по 1878 год, считает себя законным правителем 400 тысяч подданных. Но, похоже, он мечтает о чем-то большем.

Он принимает теннисные турниры, на которые приглашают ведущих игроков мира. Ему принадлежит телеканал, передающий новости на шести языках на Европу, Центральную Азию и Северную Америку. Есть даже звезда, названная его именем. Он спонсирует первую в мире детскую оперную труппу, регулярно устраивает фестивали в огромном оперном театре, построенном в центре города.

"Мне нравится "Отелло", но моему сердцу ближе Верди", - сказал он. Я хотел спросить почему, но уже пора было уходить.

Над Черным морем садилось солнце, а мы мчались в аэропорт, где уже пять часов ждал самолет. Но Абашидзе на этом не успокоился.

Сев в самолет, мы обнаружили на своих местах по четыре бутылки грузинского вина. "Из погребов Аслана Абашидзе, - гласила надпись на этикетке. - Только для друзей".