Культурные войны из-за богохульных произведений искусства, таких как источающее мочу распятие Андреса Серрано или мадонна, украшенная слоновьим навозом, Криса Олифи, в последние годы периодически вспыхивают в США. Такой же конфликт разгорелся недавно в постсоветской России. Но там спор идет не о том, надо ли тратить деньги налогоплательщиков на выставки, оскорбляющие религиозные чувства некоторых людей. Речь о том, можно ли считать провокационную выставку в частном музее преступлением, которое влечет за собой суровое наказание для обвиняемых в богохульстве.

Выставка "Осторожно, религия!" открылась в январе 2003 года в Музее и общественном центре Андрея Сахарова в Москве. Выставленные работы были вполне безобидными по сравнению со своими американскими аналогами. Один из экспонатов представлял собой образ Христа на логотипе "Кока-колы" с надписью "Coca-Cola. Это моя кровь" - можно сказать, что это критический комментарий по поводу коммерциализации религии, а не насмешки над верой. Триптих "В начале было слово" объединяет изображения человека, распятого на кресте, пятиконечной звезде и свастике, и цитаты из Евангелий, "Коммунистического манифеста" и "Майн кампф".

Через несколько дней после открытия выставку разгромили несколько последователей ультраправого православного священника Александра Шаргунова. Экспонаты были разбиты и испорчены, на стенах с помощью аэрозоля написаны ругательства. Милиция задержала нападавших, но быстро отпустила и сняла с них все обвинения. Тем временем, в ответ на жалобу отца Шаргунова, российский парламент принял резолюцию, требующую завести уголовное дело против организаторов выставки. Таким образом, директор Музея Сахарова Юрий Самодуров, куратор выставки Людмила Василовская и художница Анна Михальчук оказались на скамье подсудимых за "разжигание этнической, расовой или религиозной розни". Суд закончился 7 марта, но решение будет оглашено лишь 28 марта.

В деле, которому западная пресса уделила некоторое внимание, множество элементов фарса. Так, живописная работа, которую эксперты со стороны обвинения сочли криминальной, является сатирическим изображением русского писателя XIX века Федора Достоевского, защитника национализма и православия, ныне, похоже, причисленного к лику святых правительственным указом, хотя пока не канонизированного церковью. Работа, иллюстрирующая семь смертных грехов сценами из жизни обычной российской семьи (леность в виде сидения перед телевизором), была признана порочащей этнических русских. Все это было бы смешно, если бы возможные последствия не были такими серьезными.

В заключительном слове прокурор Кира Гудим попросила три года колонии для Самодурова и по два года для других обвиняемых. Она попросила для всех обвиняемых пожизненного запрета заниматься административной работой и потребовала уничтожить оскорбительные произведения искусства.

Стоит отметить, что российская конституция защищает свободу слова и совести. Российский закон запрещает выставки, оскорбляющие религиозные чувства, в непосредственной близости от культовых зданий, и это подразумевает, что в других местах они законны. Но гарантии российской конституции, возможно, становятся такими же бессмысленными, какими были в свое время гарантии советской конституции.

Российские правозащитники - президент Московской хельсинкской группы Людмила Алексеева и бывший председатель Комиссии по правам человека Сергей Ковалев - считают это дело опасным симптомом сползания России в авторитаризм. Они отмечают, что впервые после суда 1966 года над писателями Андреем Синявским и Юлием Даниэлем людям в России предъявляют уголовные обвинения исключительно за содержание их художественных произведений. Однако возможны и политические мотивы: в центре прошло множество выставок, направленных против войны в Чечне. В своем письме Шаргунов называет это еще одним доказательством пагубной сущности общественного центра.

Елена Боннэр, вдова Сахарова и правозащитница, видит в последних событиях признак возникновения в России нового фашистского государства. Если обвиняемых осудят, спорить с ее пессимистичной оценкой будет трудно. Старое советское государство поносило и преследовало религию, новое превращает ее в полуофициальную идеологию. Неизменным остается враждебное отношение к подлинной свободе.

Абсурдная охота на ведьм в России звучит предупреждением и для США. Помимо всего прочего, она должна показать нам, чего стоят заявления президента Владимира Путина о том, что Россия твердо встала на путь демократии. Она свидетельствует и о том, как опасны законы о высказываниях в духе ненависти, превращающие в преступление речи, задевающие чувства других людей и приравнивающие критику религии к фанатизму. С этими проблемами мы сталкиваемся и у себя.