Массовое убийство мусульман в июле 1995 года стало "самоубийством" сербов, пишет Серджио Романо в статье, напечатанной в газете Corriere della Sera.

В течение последних недель, когда в Международном трибунале в Гааге шел процесс над Радованом Караджичем, бывшим президентом боснийских сербов, возле здания суда постоянно находилась группа женщин. Это были жены, матери, сестры мусульман, убитых боевиками генерала Радко Младича в Сребренице в июле 1995 года, поясняет автор статьи, и они не только требовали наказать подсудимого, но и просили мир не забывать об их трагедии на фоне других войн и трагедий. И желание этих женщин было неожиданно услышано, но по причине, которая в большей степени касается американской военной политики, чем драматических событий на Балканском полуострове последнего десятилетия ХХ века.

События в Сребренице всплыли в связи с тем, что в Конгрессе и в генеральном штабе ВС США обсуждается вопрос о статусе военнослужащих нетрадиционной сексуальной ориентации. Во времена президентства Билла Клинтона было решено соблюдать формулу "Не спрашивай, не говори". Между тем противник любых изменений в данном вопросе генерал Джон Шихан, выступая на слушаниях в сенатской комиссии и отстаивая свою точку зрения, сказал, что "ему стало известно, что в голландском контингенте ООН, размещенном в Сребренице и пассивно наблюдавшем за событиями, находилось определенное число солдат-гомосексуалистов. Согласно конфиденциальным данным, полученным в военных кругах Нидерландов, их присутствие, по словам Шихана, повлияло на реакцию контингента, отчасти став причиной бездействия.

Серджио Романо предлагает оставить американцев разбираться со своими проблемами и восстановить события тех далеких дней. Боснийский конфликт, пишет он, вспыхнул после того, как Босния на референдуме провозгласила свою независимость. Но планы мусульманского большинства не совпадали с мнением хорватов из Герцеговины и сербов из районов Пале и Баня-Лука. Более того, если три основных региона Боснии были монорелигиозными и моноэтническими, то крупнейшие города Сараево и Мостар - многоконфессиональными и многонациональными. "Европейский союз не уделил данному обстоятельству должного внимания и посчитал, что лучшим способом проводить Югославию по пути ее дезинтеграции будет признание независимости отдельных республик внутри границ, которые установил Тито в начале своего правления", - пишет автор статьи. В результате в ходе начавшегося конфликта противоборствующие стороны уничтожали то, что было дорого противнику: были разрушены церкви, мечети, библиотека Сараево, прекрасный мост в Мостаре, построенный турками в 1566 году.

Но одним из самых страшных эпизодов стало вторжение сербских боевиков Радко Младича в Сребреницу: они нейтрализовали голландцев, разделили население города на мужчин и женщин и убили 8000 мусульман мужского пола. "Это было не только чудовищное массовое убийство. Это было трагическое самоубийство Сербии, страны, которая не заслуживала того, чтобы оказаться в глазах всего мира главным обвиняемым в балканской трагедии", - считает журналист.

Этот эпизод продемонстрировал всему миру и самой Европе, что, несмотря на ее амбиции, она не способна воевать. "У голландцев были большие полномочия, но тогда они оказались показательным проявлением, квинтэссенцией европейской недееспособности. Вместо того чтобы указывать пальцем на солдат-геев из голландского контингента, следовало бы говорить о "Европе-гее", где "гей" означает не "гомосексуал", а "веселый, бездумный, расслабленный и бестолковый", заключает Серджио Романо.