Если все пойдет хорошо, сотни тысячи россиян этим летом залезут под матрасы и достанут тайные запасы скрученных в трубочку долларовых купюр. Затем они поменяют свои припрятанные на черный день доллары на акции "Роснефти", и это станет ответом России на приватизацию British Gas.

Это очень сильная идея и политика, которую жестко проводит Герман Греф, министр экономики России. После бесчестной продажи фамильного серебра бывшим президентом Борисом Ельциным своим друзьям и финансистам слово "приватизация" стало в России грязным.

И в осуждение, и в защиту схемы "займы в обмен на акции" писали многое. Россия тогда была почти банкротом, и люди, ставшие олигархами, были единственными спонсорами этой игры.

Голая политическая правда состоит в том, что для простых россиян они были аферистами и дельцами. В умах миллионов работников обширного госсектора России капитализм связан с коррупцией, и частично это представление мешает дальнейшей либерализации и реформированию российской экономики.

Россия разделена. Огромная армия госслужащих, работников муниципального сектора и учителей не имеет доли в новой экономике. Когда Маргарет Тэтчер стала премьер-министром Великобритании, отношение общества к капитализму было не так плохо, как в сегодняшней России, но оно тоже было далеко не лучшим. Госсектор Соединенного Королевства был обширным и неэффективным, хотя и не настолько пронизанным коррупцией, как российский вариант. Однако владение акциями было, вероятно, распространено не больше, чем сегодня в России, где паевые фонды развиваются среди привилегированной московской элиты, сотрудников банков и компаний олигархов.

Для Кремля продажа акций "Роснефти" - это золотая возможность добиться двух крупных политических побед. Либералы в путинской администрации будут помнить о ярком успехе продажи акций при Тэтчер и потенциале этого предприятия как политической пропаганды капитализма среди изнуренного населения, только оправляющегося от нищеты 1970-х.

Страна владеющих акциями Иванов может "демократизировать" капитализм в России, похоронить эру олигархов и подготовить почву для дальнейшей продажи государственного имущества.

Столь же важным для нынешнего российского правительства является потенциал использования публичного выставления акций "Роснефти" на бирже как оружия пропаганды за границей. Шум из лагеря "Менатепа" и его сторонников, конечно, смутил администрацию Путина, однако что может быть лучшим лекарством, чем вид тысяч россиян, стоящих в очереди в мрачные отделения "Сбербанка" в Сибири и сжимающих в кулаках заявки на 100 акций "Роснефти"?

Вашингтонских сенаторов, лоббистов и правозащитников беззастенчивый президент может спросить: не то ли это, чего вы хотите - владеющая акциями демократия в России? Но готов ли Иван последовать за Сидом в рай фондового рынка? Не ясно, есть ли у российских масс широкие запасы капитала. "Сбербанк" - это вряд ли самый эффективный институт для выполнения подобной задачей. А Иван рано или поздно узнает, что цена на акции может не только расти, но и падать.