Весной 1941 года лидеры нацистской Германии решили после быстрой победы над СССР уморить голодом 30 млн человек, чтобы освободить восточные земли для колонизации, пишет в The Guardian Тимоти Снайдер, автор книги "Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным". Однако осуществить план "оказалось сложно без полной власти над территорией. На тех же землях несколькими годами раньше Сталин сумел уморить голодом миллионы собственных граждан, но тогда он имел в своем распоряжении аппарат террора и преданную партийную организацию, до которой немецкой оккупационной армии было далеко", - говорится в статье.

Однако так называемый "план голода" стал моральным основанием для манеры обращения вермахта с гражданским населением и военнопленными после вторжения, пишет автор. "В немецком плену погибло примерно 3,1 млн советских военнопленных, из них 500 тыс. расстреляно, остальные умерли от голода и болезней, вызванных недоеданием", - пишет автор. На декабрь 1941 года уничтожение советских военнопленных являлось самым масштабным преступлением Германии, хотя к тому времени немцы при пособничестве местного населения уже убили около 1 млн евреев.

"Это преступление было забыто отчасти потому, что Сталин объявлял пленных дезертирами, отчасти потому, что жертвы были самой разной национальности, и нет сплоченной группы людей, которая бы о них помнила", - утверждает автор. Холокост затмил факт массового уничтожения советских военнопленных немцами, но две эти политики лучше всего интерпретировать совокупно, пишет автор.

"Когда немцы начали отпускать (так в оригинале. - Прим. ред.) советских военнопленных, им поручили, в том числе, охранять новые немецкие лагеря смерти в Белзеке, Собиборе и Треблинке, где в 1942 году уничтожали в газовых камерах польских евреев. Так некоторые из тех, кто уцелел в первой крупной немецкой операции по уничтожению людей, стали пособниками второй", - сообщает Тимоти Снайдер.

В конце 1941 года нацистская идеология и политика изменила образ врага: миллионы славян привозили в Германию для работы на заводах, и отныне говорилось, что уничтожению подлежат преимущественно евреи. В конечном итоге евреев постигла наихудшая судьба, но понять смысл слова "наихудший" можно лишь в контексте судьбы советских военнопленных, настаивает автор.