"В своем стремлении свергнуть иранский режим администрация Трампа, не желая того, способствует формированию ирано-русско-турецкой оси в ущерб американскому влиянию на Ближнем Востоке", - пишет профессор политологии Флоридского Атлантического университета Роберт Рэбил в статье для The Washington Post.

"Этот альянс не является само собой разумеющимся: у России были конфликтные отношения и с Ираном, и с Турцией еще со времен, когда царская Россия противостояла Персидской и Османской империям. Но у нее есть возможность сформировать новый порядок в регионе, что будет стоить США их давней гегемонии на Ближнем Востоке",- полагает автор.

"Что изменилось, превратив этих врагов в союзников?" - задается политолог вопросом. Для Ирана это была возможность прорвать кордон сдерживания со стороны США, и Иран и Турцию беспокоили сепаратистские движения, которые набрали бы силу, если бы их меньшинства вдохновились центробежными националистическими настроениями российских меньшинств. Это сделка создала возможность для России продавать оружие Ирану и согласиться возобновить иранскую ядерную программу, рассуждает автор.

Лакмусовой бумажкой этих развивающихся отношений для России стало неучастие Ирана в чеченских войнах 1990-х годов, говорится в статье.

Рэбил отмечает некоторое охлаждение российско-иранских отношений в 2000-е годы, когда Россия не хотела портить отношения с США и Израилем. Однако все изменилось с началом арабских революций с 2010 по 2012 год, пишет он. Россия опасалась массовой мобилизации мусульман в ее провинциях под руководством исламистов и беспокоилась, что умеренная форма ислама, существующая в России, окажется под атакой наступающего радикального исламизма и салафизма. "Путин боялся, что джихадисты-салафиты свергнут режим Асада в Сирии и усилят сотрудничество с исламистскими боевиками с Кавказа и из Средней Азии", - говорится в статье.

Однако Россия хотела избежать очередной дорогостоящей, длительной войны, как в Афганистане. И тут Тегеран и подконтрольные ему силы оказались незаменимыми для российских попыток изменить ход войны в пользу сирийского режима, отмечает автор.

"Турция, напротив, выступала против режима Асада. Однако ряд факторов вынудил ее переориентировать свою политику в регионе в целом и в Сирии, в частности, в пользу российской политики", - рассуждает политолог.

В частности, здесь сыграла свою роль поддержка США сирийских курдов и их позиция во время неудавшегося государственного переворота в Турции.

Иран и Россия сразу же высказали свою поддержку режиму Эрдогана, напоминает автор.

Все это совпало с тем, что администрация Трампа в одностороннем порядке вышла из иранского ядерного соглашения, вновь введя санкции против Ирана и наложив новые санкции на Россию, говорится в статье.

Однако эта политика обречена на провал, считает Рэбил. "Она не только объединила Иран, Россию и Турцию, создав потенциально мощный антиамериканский альянс в важнейшем регионе мира, но она в корне лишена понимания, что движет этими странами. Все трое обеспокоены давней уязвимостью перед сепаратистскими и радикальными движениям. Это дает им общность интересов, с которой вряд ли смогут соперничать США - особенно с учетом их нынешней позиции - и единство цели диктовать региональную политику, которая абсолютно неприемлема для США и их союзников", - полагает автор.