В своей регулярной рубрике "Дорогой дневник" обозреватель Скотт Стинсон представляет свою версию дневника российского президента

Понедельник

Хорошая новость - сегодня на улицах нет демонстраций. Уж можно надеяться, после того как ребята на выходных разогнали этих хиппи и бездельников. Прямо почувствовал ностальгию по старым временам. Хотелось самому взяться за дубинку. А по телевизору (по тем каналам, до которых я пока не добрался) показывают только, как Гарри Каспаров выходит из-за решетки. Он говорит, что "Россия сейчас где-то между Белоруссией и Зимбабве". Тоже мне, Героический Умник-Шахматист. Выступать будешь, когда одолеешь наконец компьютер.

Вторник

Ладно-ладно. Каспаров на BBC назвал меня "Дядя Влад" и "лысеющий, сумасшедший тиран, который ни перед чем не остановится, пока не раздавит несогласных сапогом путинизма". Я НЕ лысею. Пожалуй, стоит позвонить Никите, старому приятелю по КГБ. У него найдется для тебя немножко полония, Героический Умник-Шахматист. Шах и мат, господин Каспаров. Шах и мат. (Дорогой дневник, сейчас я злобно хохочу. Пишу это, потому что ты не слышишь. Конечно. Нет ушей и т.д.)

Среда

Никита отказывается. Говорит, что национального героя трогать не станет. Нашел время для угрызений совести, говорю я. Он говорит, чтобы я обратился к иранцам. Вообще говоря, неплохая идея. (Снова злобный хохот).

Четверг

"Уважаемый президент, - сказал я, принимая Махмуда у себя в кабинете. - Не надо было для маскировки закутываться в бабушкин платок и шаль".

"Мне показалось, это будет разумным, Владимир. Ты ведь знаешь, как Буш злится, когда мы встречаемся. Все время волнуюсь". "А меня Буш не беспокоит. Колченогая курица, как они это называют". "Разве не хромая утка?"

Я холодно ответил: "Кто из нас бывший шпион, который изучал западную культуру, Махмуд?"

"Да, конечно, я ведь ничего не говорю. Но все-таки боюсь, что ты наступаешь Бушу на мозоли. Контролируешь прессу, разгоняешь демонстрантов, продаешь мне ядерные секреты..." "Как с ними, кстати?" - спрашиваю. "Не очень. Слишком уж сложно".

Пятница

Легок на помине. Сегодня позвонил Буш и спросил, не встречался ли я вчера с Ахмадинежадом. "Боже мой, нет конечно, - ответил я. - Просто мама Людмилы заскочила на чай". "У нее растет борода?" "Да. Она слегка переживает по этому поводу, так что давай не будем об этом".

Мы перешли к другим вопросам. Он спросил, как мне удается остаться таким популярным несмотря на все протесты. Я сказал, что это потому, что люди ничего не знают обо всех этих протестах. Они думают, что все замечательно.

"Вы всегда защищаете свою вторую поправку к конституции, а самая вредная - это первая", - сказал я. "А что такое?"

"Первая поправка. Гарантирует свободу слова, прессы и всего такого. Она ведь устарела. Прессу нужно контролировать".

"Понял, Влад, но как тут управиться? Можно контролировать телевидение и газеты, но не получится ведь контролировать интернет". Тут мне пришлось прикрыть трубку рукой, потому что я захохотал действительно как сумасшедший. Великолепно! Это нужно было слышать. Эх, если бы у тебя были уши, дорогой дневник. Но их нет. Конечно нет.