Умар Исраилов знал, что ему грозит опасность. За семь месяцев до убийства некто Артур Курмакаев пытался угрозами и уговорами заставить Исраилова вернуться в Чечню и забрать иск, поданный в Европейский суд по правам человека, рассказывает Le Monde.

Но Умар не согласился и обратился к австрийским властям за защитой, в которой ему было отказано. Спустя несколько дней Курмакаев получил от Рамзана Кадырова приказ убить Исраилова, пишет издание, ссылаясь на показания Курмакаева австрийским властям.

В показаниях, с которыми ознакомились журналисты Le Monde, Курмакаев рассказывает об оборотной стороне "нормализации" в Чечне: описывает систему террора, угроз и шантажа, распространяющуюся даже за пределы России. Он сообщает о существовании некой программы репатриации чеченских беженцев в Европе и списка из нескольких сотен имен людей, подлежащих физическому уничтожению, пишет корреспондент Натали Нугайред. По его словам, этот отдел по репатриации, о котором в Москве "не знают и не должны знать", был создан специально для уничтожения этих 300 человек - "врагов, которых Кадыров ненавидит", сообщает издание. Позже Курмакаев покинул Австрию.

Умар Исраилов, отмечает издание, был для Рамзана Кадырова особо компрометирующим свидетелем: он провел три месяца в секретной тюрьме Центороя, где его пытали, иногда - лично Рамзан Кадыров, который при этом смеялся. В иске, поданном в Европейский суд по правам человека, Исраилов называет Кадырова садистом. После трех месяцев заключения Исраилов был насильно завербован в охрану Кадырова в рамках "чеченизации" конфликта, за которую выступала Москва. Здесь он слышал, как Кадыров отдавал приказы об уничтожении людей, присутствовал при пытках и казнях.

В апреле 2004 года Умар Исраилов бежал через Польшу в Австрию. Когда Умар подал жалобу в Европейский суд, российские власти объявили его в международный розыск и направили запрос об экстрадиции, обвинив его в принадлежности к "террористической организации", пишет издание. Его отец убежден, что своей смертью Умар заплатил за стремление добиться правосудия.