Облака, которые начали было сгущаться над саммитом "большой восьмерки", которому суждено впервые состояться в Санкт-Петербурге, рассеиваются. С уменьшением напряженности между США и Тегераном в Вашингтоне, похоже, стали больше ценить способность русских к компромиссам. В экономическом плане Россия, которая, кажется, в большей степени, чем любая другая страна, извлекла выгоду из роста цен на энергоносители и сырье, снова начинает интересовать всех инвесторов. Наконец, на кавказском фронте Россия репрессивными методами добилась некоторых прагматических успехов - может быть, не блестящих с моральной точки зрения, но все же необходимых.

Поэтому сейчас, похоже, настал момент глубоко задуматься над вопросом о том, какие отношения с Россией должны строить в среднесрочной перспективе как Европа, так и США. Мне думается, что, прежде чем выдвигать претензии (иногда вполне обоснованные) к кремлевским руководителям, сменявшим друг друга с 1992 года, нам, Западу, нужно сначала подмести у собственного порога.

По большому счету Россию забывали, в лучшем случае игнорировали, а иногда и обижали. Да, такова оказалась цена страха, который ее военная империя и безумная экономическая система внушали соседям. Но то, что народные настроения (естественно, преобладавшие в таких странах, как балтийские республики, Польша или Венгрия) подхватили правительства и международные организации, в частности НАТО, было крупной стратегической ошибкой.

Какая необходимость заставила принять Эстонию в НАТО, в то время как ни Финляндия, ни Швеция не сделали ни малейшего шага к вступлению в альянс? Какая необходимость была в спешке создавать военные базы в Центральной Азии? Наконец, зачем нужно было сажать на голодный паек оборонную промышленность, которая теперь целиком зависит от китайских заказов и субсидий?

Вопреки всякой логике, тем, кто испытывал ностальгию по прошлому, хотя сам был жертвой холодной войны, было позволено заблокировать строительство нового мира, обладающего исключительным потенциалом. В этом отношении интересно бы составить список невыполненного американцами и даже европейцами, сопоставив его с тем, что было обещано еще Горбачеву в 1988 году. Абсурдно утверждать, что Россия была побеждена в холодной войне. Если бы ее разгром действительно имел место, землю усыпали бы миллионы трупов. Произошло прямо противоположное, и только исключительные упрямцы могут видеть одни только традиционалистские, изоляционистские и авторитарные силы, которые поднимают там голову в последние годы. Они далеко не победили: прозападная и либеральная ориентация остается в России сильна.

Но, признавая хоть немного ошибки Запада, допущенные в отношении России, которая по сей день требует уважения своего достоинства, Москве можно предъявить и вполне реальные претензии: псевдолиберализация рынка капитала, силовая политика в области экспорта энергоносителей, двусмысленное отношения к дестабилизирующим силам на Среднем Востоке, все более явное нежелание сотрудничать в решении целого ряда серьезных региональных проблем. Наверное, многие российские наблюдатели согласятся с тем, что не следует продолжать балаганный фарс в отношении "Хамаса" - впрочем, похоже, Россия ничего не получила взамен, судя по похищению ее дипломатов в Багдаде. Многие также поймут, что в Латинской Америке будущее принадлежит бразильским и чилийским левым, а не оси Чавес - Кастро, особенно если вспомнить, что в связи с делом Очоа кубинский диктатор приступил к жестокой, в сталинистских традициях, чистке лучших друзей Советского Союза.

С 1945 года в Москве продолжается противостояние сторонников двух доктрин. Первые всегда считали и до сих пор считают, что конфликт с либеральной демократией Запада является главной линией борьбы для России: по этой логике, Вторая мировая война с ее великим альянсом была лишь не очень важным эпизодом. Их оппоненты - советские противники сталинизма и сегодняшние прагматики-либралы - убеждены, что победа 1945 года сделала их страну частью коалиции свободы, которая должна идти вперед. Соответственно, и в США до сих пор есть люди, представляющие холодную войну как ключ к пониманию нашего мира. Им противостоят достойные, но не столь многочисленные люди, которые продолжают думать, что, поскольку Россия уничтожила нацистского зверя, она должна занимать полноправное место в борьбе демократических стран против интегристского терроризма. Возможно, это моя иллюзия, но мне кажется, что Кондолиза Райс относится именно к этому просвещенному меньшинству в американской администрации.

Если это так, то государственный секретарь наверняка знает, что нужно делать. Нужно способствовать российско-украинскому сближению вокруг Юлии Тимошенко, действовать совместно с Москвой в целях консолидации Центральной Азии, изо всех сил помогать России держаться на Тихом океане, а главное - поделиться технологиями создания противоракетного щита с великим восточным союзником, который уныло ждет, что мы протянем ему руку. Все остальное - белетристика.