Мартин Бартенштайн, министр экономики Австрии, о внешней политике Москвы и желанных российских нефтедолларах. Интервью

- Сегодня в Вену прибывает президент России Владимир Путин. Чего вы ждете для себя от визита Путина?

- Во всяком случае, это не просто рядовой визит. У Австрии сложились наиболее хорошие отношения с Россией. В Москве нас считают маленьким партнером. Но таким, с которым найден общий язык в области политики и экономики. OMV была первой западноевропейской нефтяной компанией, заключившей (в 1968 году. - Прим. ред.) договор на поставку газа с "Газпромом".

- Как обстоят в России дела с соблюдением прав человека - нас это каким-то образом касается?

- Конечно, очень важно, чтобы положение с правами человека обсуждалось открыто. Это мы и собираемся делать. Президент Путин - известный приверженец ясных слов.

- До тех пор пока тот, кто их произносит, не является российским гражданином и оппозиционером?

- Во всяком случае, мои беседы с президентом Путиным были очень критическими, но также и очень конструктивными.

- Считаете ли вы президента Путина демократом чистой воды?

- Я не вижу никаких оснований цитировать господина Шредера.

- Вы не разделяете мнение Шредера?

- Я и тогда не разделял восторгов бывшего немецкого канцлера, не делаю этого и сейчас. Путин - это тот человек, который продвинул Россию вперед и придал ей больше уверенности в себе. Многое из того, что сделано им для ограничения гражданских прав, было вовсе не нужно.

- Выходит, что Путин - это не демократ?

- Называть российского президента недемократичным было бы слишком. Россия проделала заметный путь, и заслуга Путина в дальнейшем развитии России велика. Но, конечно, остаются вопросы о многообразии мнений и свободе прессы. И в последнее время эти вопросы становятся все более многочисленными и весомыми.

- Что скажет маленький партнер Австрия большому президенту Путину по вопросу о правах человека?

- Мы скажем, что нет ничего хорошего в том, когда критики режима, как Гарри Каспаров, подвергаются задержанию непосредственно перед саммитом Россия-ЕС в Самаре.

- Это звучит, будто права человека будут упомянуты вами для протокола, чтобы потом побыстрее перейти к коммерческим вопросам.

- Нет, дело не в протоколе. Наши отношения хороши настолько, что они выдержат груз открытой критики в адрес Путина - должны выдержать.

- Насколько это отразится на экономических отношениях?

- Связывать газовые сделки с правами человека бессмысленно. Нам, Европейскому союзу, важно продвигать наши отношения в сторону партнерства.

- Двери для российских инвесторов в Европе открыты, а для европейских в России - нет. Например, в области энергетики. Что-то это не похоже на партнерство.

- В области энергетики и сырьевых отраслях русские дали задний ход. И президент Путин первым придерживается стратегии энергетического национализма и политики ренационализации.

Кстати, у нас, в Австрии, премьер-министры федеральных земель приняли единогласное решение о слиянии OMV и Verbund AG, которое в конечном итоге предусматривает национализацию OMV. Здесь есть что-то общее. Европейцам не стоит показывать на Москву пальцем.

- Где же альтернатива?

- То, что позволено российским предприятиям в Европе, также должно быть позволено европейским предприятиям в России. Именно об этом мы и будем разговаривать.

- Аркадий Дворкович, советник Путина по экономическим вопросам, недавно дал понять, что Россия в состоянии побеждать в "экономических войнах". Похоже, здесь существует ясная стратегия.

- От таких воинствующих понятий лучше бы отказаться, мы не мыслим в подобных категориях. Безусловно, Путин и Миллер делают на энергетике внешнюю политику. Свои огромные газовые резервы Россия использует во внешнеполитической игре. Однако в защиту Путина я должен сказать, что в этом он не одинок. Многие государства делают политику на энергетике. Это черта нашего времени.

- Благодаря чему зарабатываются деньги, которые потом инвестируются в Европу.

- Европа стоит перед ситуацией, когда российский, китайский и арабский капитал ищут место для своего применения. Безусловно, мы не будем отталкивать российских инвесторов. Им нравится оставлять свои деньги у нас. И нам - если все делать правильно - стоит воспользоваться этим шансом.

- "Правильно" - это подписать коммерческие соглашения и понадеяться, что Россия будет двигаться в правильном направлении, то есть когда-нибудь придет к демократии?

- Никто так открыто не указывает России на ее слабости, как мы, европейцы. Ключ к улучшению отношений не в последнюю очередь лежит в предстоящем вступлении России в ВТО. У нас с Россией будет общее экономическое пространство. Однако это не означает, что положение с соблюдением прав человека отойдет на второй план. Права человека в обмен на газ - это никем даже не обсуждается.

- Как же тогда решить эту проблему?

- Доказывать, что открытая рыночная экономика выгодна обеим сторонам. Если Путин & Co. увидят, что увеличение доли рыночной экономики в России также помогает российским предприятиям в ЕС, то, думаю, это лучший аргумент, нежели давление.