Чеченский конфликт через год после драмы с захватом заложников

Театральный центр - по крайней мере изнутри - после капитального ремонта узнать невозможно. Труппа уехала на гастроли, а группа родственников погибших ходит по различным судебным инстанциям, чтобы заставить правительство Москвы возместить им ущерб, что в России до сих пор не является нормой: до миллиона долларов за каждого из заложников, которые заплатили за поход на мюзикл смертью.

Репортажи о московской драме с захватом заложников, которая случилась ровно год назад, на три дня приковали к себе внимание всего мира. Как и штурм Театрального центра, в преддверии которого спецподразделения российских спецслужб пустили по вентиляции боевой газ.

Большинство из 129 погибших обязаны своей смертью этой акции и неразберихе при эвакуации. Врачи, оказывавшие первую помощь, не имели ни информации о составе боевого отравляющего вещества, ни о необходимом антидоте, кроме того, многие жертвы попали в больницы только через несколько часов после штурма.

Однако первая годовщина трагедии не стала главной темой в российских средствах массовой информации - и, соответственно, в глазах общественности. При этом некоторые крайне взрывоопасные основополагающие вопросы по-прежнему остаются открытыми. Эти вопросы настолько опасны, что прокремлевское большинство в Думе воспротивилось предложению оппозиции о создании независимой парламентской комиссии по расследованию всех обстоятельств той трагедии.

Как могло все это случиться? Возможны ли новые теракты? И еще. Может и имеет ли право государство, которое позиционирует себя как демократическое, подобным образом обходиться со своими гражданами? Причем не только с заложниками, но и с их захватчиками, большинство из которых, будучи без сознания и не в состоянии оказать сопротивление, были отправлены в мир иной выстрелом в затылок.

Самосуд, месть за убитых в Чечне товарищей? Правозащитники исходят из того, что в течение тех десяти лет, что на Кавказе продолжается война, погибло до 20 тысяч российских солдат. Больше, чем в 80-е годы во время страшной войны в Афганистане.

Конца этой войне не видно. Тем более после так называемого процесса мирного урегулирования в мятежной республике, за успешное завершение которого Кремль пытается выдать "выборы" своего ставленника Ахмада Кадырова. Фарс, в котором, по данным независимых наблюдателей, участвовало не 90, а максимум 25% избирателей. Поэтому якобы достигнутый консенсус - это, скорее всего, не более чем фикция. Мнения сепаратистов никто не спрашивал, и, более того, они лишены любой легальной возможности его высказать.

С подпольщиками бороться тяжело. В партизанской войне, к которой чеченцев вынудила Москва, нет никаких фронтов - и ее не выиграть путем усиления контрольно-пропускных пунктов и ужесточения паспортного контроля в отношении лиц кавказской национальности.

Практически ни дня не проходит без сообщений о терактах, более или менее громких, в Чечне или в других республиках Северного Кавказа. Все больше война поворачивается к своим истокам - к Москве. И все больше - с использованием боевых методов из арсенала воинов Аллаха с Ближнего Востока: шахиды - в последнее время почти исключительно женщины, - которые, взрывая себя, хотят захватить с собой на тот свет как можно больше ни в чем не повинных людей.

Когда Москва - с полным на то основанием - говорит о связях крайнего крыла сепаратистов с международными террористическими организациями, она сознательно замалчивает то, что эта смычка стала возможной в первую очередь в результате провала ее собственной кавказской политики.