В Европейском союзе нет единого мнения о том, как вести себя с президентом Путиным, - в результате европейцы сыграли друг против друга

Пожалуй, самая важная задача внешней политики ЕС - это выработка более единообразного подхода к России. У стран - членов ЕС очень похожие интересы в России. Мы все хотим, чтобы Россия превратилась в сильную и успешную экономику, которая приветствует иностранные инвестиции. Мы хотим, чтобы Россия была надежным поставщиком энергоносителей. Мы хотим, чтобы сползание к авторитаризму было повернуто вспять. Мы хотим, чтобы Россия была союзницей в войне с терроризмом и борьбе с распространением опасных вооружений. И мы хотим, чтобы Россия уважала суверенитет и независимость стран из нашего общего окружения.

На вчерашнем обеде президента Путина с лидерами ЕС в Финляндии последние предприняли усилие выглядеть едиными в своем мнении о России. Но реальность заключается в том, что эффективной единой политики не существует. Британия, Франция, Германия и Италия проводят каждая свою политику и в разные моменты добиваются особых отношений с президентом Путиным. Эти двусторонние отношения конкурентны, а Путин умело заставляет членов ЕС играть друг против друга.

В последние годы два лучших друга Путина - Герхард Шредер и Сильвио Берлускони - покинули свои посты. И тем не менее, ЕС по-прежнему разделен по поводу того, как вести себя с Россией, на три явные группы: "пророссийский" лагерь во главе с Францией, Германией, Италией и другими; "антироссийский" лагерь во главе с Польшей и странами Балтии; и середина, где находится Британия. Когда ЕС пытается выработать курс в отношении России или отреагировать на конкретное событие, например, российскую блокаду Грузии в октябре 2006 года, он оказывается не способным договориться ни о чем большем, чем успокаивающие заявления. В результате у специального представителя ЕС по Кавказу Питера Семнеби связаны руки, так как совет министров не может наделить его осмысленными полномочиями.

Да, у ЕС есть рабочие отношения с Россией по техническим вопросам, и, например, в конце 2006 года начнутся переговоры относительно нового соглашения о партнерстве и сотрудничестве. Еврокомиссия берет на себя инициативу, работая с Россией по таким важным вопросам, как торговля и визы. Однако Кремль всегда предпочитает, если есть такая возможность, действовать посредством двусторонних контактов с ключевыми членами. ЕС в целом оказался не в состоянии выработать согласованную политическую стратегию взаимодействия с Россией. Это печально, учитывая значимость России для ЕС как поставщика энергоносителей, как рынка и как соседа с глобальной внешней политикой.

Россия оказывается все более трудным партнером для ЕС. Она гордится своей новой ролью энергетической сверхдержавы, но, явно полагая, что ей не нужна помощь в освоении углеводородных ресурсов, похоже, изо всех сил старается выгнать иностранные компании. Ее политическая система все более авторитарна. Обиженная "цветными" революциями в Грузии и на Украине, Россия сосредоточилась на обеспечении того, чтобы подобные события не развернулись в других республиках бывшего СССР. При этом она, похоже, пытается подорвать сравнительно демократические режимы Грузии и Украины.

ЕС должен предпринять серьезное усилие и выковать единый подход к России. Грядущий уход Ширака должен облегчить это, так как его личное вмешательство на позволяло французской политике, а следовательно, и политике ЕС быть критичной в отношении Путина. Акценты новой политики ЕС должны быть следующими.

Всегда говорить с Россией. У ЕС и России так много общих интересов, что мы должны всегда быть в тесном контакте, что бы ни происходило в стране.

Ясно дать России понять, что качество отношений ЕС-Россия и близость институциональных связей, которые ЕС готов предложить России, будет зависеть от европейского представления о том, разделяет ли Россия европейские ценности.

Признать, что мы не способны влиять на российскую внутреннюю политику. Если российское правительство нарушает права человека, мы должны выражать недовольство, но не рассчитывать, что изменим ее поведение. Главной надеждой в плане изменения внутренней политики России мог бы стать пример успешной и процветающей демократии на Украине.

Просить Россию помочь разобраться в некоторых ключевых проблемах мировой политики, таких как иранская ядерная программа. России нравится считать себя великой державой и так с ней и следует обращаться, если это может оказаться полезным.

Важнейший приоритет для всего ЕС должен концентрироваться на наших общих с Россией соседях. ЕС должен противодействовать всем попыткам России повторно интегрировать соседей - речь идет о Грузии, Молдавии и Украине - в свою политическую систему, особенно если, делая это, она стремится подорвать сравнительно плюралистические общества, появившиеся в некоторых из них. ЕС и его члены должны неустанно указывать России, что они заинтересованы в том, чтобы видеть у своих границ сильные, процветающие, демократические и независимые страны.

Мы должны выдвигать аргументы против российской тенденции относиться к политике наших общих соседей как к антагонистической игре: высокопоставленные фигуры в российском правительстве, похоже, считают, что соседи, создающие сильные и независимые политические институции, плохи для России, тогда как слабый и авторитарный сосед - это хорошо. Мы должны подчеркнуть, что в этих странах для нас важен демократический процесс - пока выборы свободные и честные, не имеет значения, будет ли избранный премьер-министр пророссийским или прозападным. Но мы должны подчеркнуть, что, если Россия будет настаивать на антагонистическом подходе, стремясь подорвать режимы соседних государств, мы будем обязаны реагировать, поддержав эти режимы.

В обозримом будущем ЕС не может реалистично предложить членство своим восточным соседям. Но ему не следует спешить и с расширением НАТО в такие страны, как Украина и Грузия, что означало бы зайти чересчур далеко. Это спровоцировало бы Россию до ненужной степени и - из-за членства США в НАТО - осложнило бы отношения ЕС с Россией в их общем окружении. Но ЕС, конечно, следует относиться к этим странам серьезнее, чем до сих пор. Слишком мало министров и глав правительств ЕС посещают их.

ЕС следует увеличить помощь режимам, на которые оказывается давление, и НПО, отстраивающим демократию в регионе. Мы должны стремиться теснее связать более демократичные страны с ЕС через политику расширенного соседства, например, приглашая их присоединиться к единой внешней политике и политике в сфере безопасности.

Долгосрочная судьба приграничных земель, лежащих между Россией и ЕС, неизвестна. Они могут сблизиться с ЕС или попасть под господство российского авторитаризма. К чести США, они относятся к этому региону гораздо серьезнее, чем многие правительства ЕС. Но ЕС не следует оставлять на откуп США возможность разбираться на европейском Дальнем Востоке или в Закавказье. Все европейцы заинтересованы в обеспечении такой ситуации, когда политический и экономический либерализм укоренится на восточной окраине ЕС. Не многие внешнеполитические задачи ЕС выглядят более важными.