Согласно удобной для Европы теории, финансовый кризис 2008 года был импортирован из США - страны безрассудных банкиров и заемщиков, таких же самоуверенных, как их бывший президент-республиканец, пишет The Financial Times.

Миф о недалеких и опасных "других" по ту сторону океана явно служил целям продвижения европейского проекта создания общей надгосударственной идентичности, замечает автор материала Тони Барбер. Но, к несчастью для Европы, ни один миф не может подменить собой политические и экономические реалии надолго. "Сегодняшняя реальность в том, что экономический кризис, независимо от своего происхождения, смешивается с потенциально далеко идущим кризисом легитимности европейской политической системы", - полагает Барбер.

В некоторых странах избиратели начинают терять доверие к партийным политическим системам и их представителям.

Возьмите, к примеру, результаты Марин Ле Пен, лидера антииммигрантского Национального фронта, и Жан-Люка Меленшона, левого политика, поддерживаемого коммунистами, пишет автор. "В первом туре президентских выборов во Франции в воскресенье почти каждый третий избиратель поддержал эту пару экстремистов, несмотря на их неумные предложения по борьбе с финансовым кризисом". Впрочем, как оговаривается Барбер, два тура выборов, по сути, поощряют избирателей для начала дать волю чувствам.

Далее автор рассматривает внутриполитическую ситуацию в условиях кризиса евро в Голландии, Италии и Греции, и делает вывод: "Чем больше долговой кризис подрывает послевоенный социальный контракт современной Европы, тем меньше остается доверия избирателей к политической системе, которая рассматривается как нарушитель сделки".