Внешняя политика Германии и Путин

Особо бурной реакции не наблюдалось. После того, как по приказу российского министра печати Лесина был закрыт последний российский независимый общенациональный телеканал TВ-6, обычные в аналогичных случаях протесты, по меньшей мере в среде немецких парламентариев и правозащитников, не были громкими. Лишь на следующий день СвДП (Свободная демократическая партия Германии) потребовала от федерального правительства четко определить свою позицию по данному вопросу. Единственное, что было на этот момент известно: министр иностранных дел Фишер объявил, что федеральное правительство "с тревогой" наблюдает за развитием событий. Прежде всего потому, что телеканал был закрыт до решения вопроса о предоставлении лицензии на вещание тем журналистам, которые хотели продолжить дело TВ-6: "Если развитие событий приведет к окончательному прекращению вещания данного телеканала, это будет чувствительным ударом по плюрализму средств массовой информации в России". Ведь независимость средств массовой информации в России является с точки зрения федерального правительства "важной задачей" и "частью общей системы ценностей".

В среду, через день после публикации заявления Фишера в Берлине, из министерства иностранных дел последовало высказывание, что трудностей с определением позиции не имелось. Уже в течение некоторого времени, когда вопрос о будущем TВ-6 возникал все чаще и чаще, Фишер велел составить письмо российскому министру иностранных дел Иванову. Там выражалась тревога федерального правительства по данной проблеме. Однако письмо отправлено не было. Немецкое посольство в Москве сообщило в Берлин, что Россия придерживается в этом вопросе сдержанной позиции. Поэтому для Фишера и его дипломатов стало полной неожиданностью, когда внезапно было объявлено о, по меньшей мере, предварительном закрытии TВ-6. Поэтому было решено опубликовать содержание этого так и не отправленного письма в прессе.

Когда федеральный канцлер Шредер вместе с Фишером пришел к власти, складывалось впечатление, что линия канцлера Коля на установление тесных связей с Россией продолжаться не будет. Казалось, что новое федеральное правительство будет вести себя с Россией как с важным партнером: взвешенно, однако, если потребуется ? и критически. Такой должна была быть и линия поведения в отношениях с Путиным, который стал российским президентом через год после смены правительства в Берлине. Фишер был первым, кто приехал в Москву еще в январе 2000 года. Он хотел составить представление о человеке, который был в то время исполняющим обязанности президента России и наиболее вероятным победителем в президентских выборах.

Беседа немецкого министра иностранных дел с Путиным в Кремле продолжалась гораздо дольше, чем предполагалось. Тогда говорилось, что немецкая сторона выразила свою обеспокоенность ситуацией со свободой средств массовой информации в России. Однако складывалось впечатление, что немецкая сторона не хочет особо критиковать нового человека в Кремле. Еще в Москве Фишер говорил, что Европейский Союз и Германия не имеют сильных рычагов для воздействия на Россию. Но все же он высказал критические замечания в отношении российской линии в чеченском конфликте. По дороге домой, под впечатлением от только что завершившейся беседы с Путиным, Фишер и сопровождающие его дипломаты высказали свое ощущение, что от Путина невозможно добиться чего-либо угрозами. Они почти восторженно говорили о том, насколько Путин приятен в общении, как выражена у него способность к анализу и дискуссии.

Эта дружелюбие в сочетании с почти полным отказом от критики определило стиль общения федерального правительства с Путиным на все последующее время. Шредер даже повел себя так, как первоначально не планировал, подражая стилю своего предшественника Коля. Его отношения с Путиным быстро переросли в дружеские. Вскоре они перешли на "ты". Затем последовал рождественский визит Шредера в Москву с женой и ребенком. Когда Путин недавно прибыл к Шредеру с кратким воскресным визитом в его личную квартиру в Ганновере, Шредер выступал перед камерами без галстука ? совсем как во времена Коля, который не стеснялся показываться в вязаной кофте.

Шредер частично перенес такое поведение и на официальное общение. Пример тому ? недавний визит Путина в Берлин через несколько недель после террористических актов 11 сентября, когда он выступил в Бундестаге с речью на немецком языке. Шредер сказал своему гостю то, что тот выслушал с огромной радостью: в свете террористических актов в Америке мировое сообщество должно подходить к российским действиям в Чечне дифференцировано. Несколько позже в Бундестаге Путин еще раз сказал, что в конце концов с терроризмом в Чечне будет покончено. Участие России в международной антитеррористической коалиции придало позиции Шредера дополнительный вес.

Фишер не может сблизиться с "Владимиром" настолько же, как и Шредер, он всего лишь министр иностранных дел. Кроме того, он далек от мысли о "приватизации" политических связей. Однако, уже давно кажется, что Фишер по отношению к Путину и российскому правительству придерживается прежнего мнения: что влияние Германии на Россию возможно только в очень ограниченных рамках. Его визит в феврале прошлого года пришелся на пик в обсуждении американских планов по противоракетной обороне. Чтобы у нового американского правительства Буша не создалось впечатления, что Москва использует Берлин в качестве рычага против этих планов, Фишер снова придерживался той линии, что Германия не должна мешать игре двух таких великих актеров.

И все же в последнее время немецкий министр иностранных дел определил свою позицию достаточно отчетливо. Это было видно уже во время визита Путина в Германию в конце сентября прошлого года. Едва Шредер высказался о дифференцированном подходе к действиям России в Чечне, Фишер, выступая перед Бундестагом, сказал, он не готов закрывать глаза на все нарушения прав человека в Чечне. Очевидно, министр иностранных дел хочет яснее, чем раньше, дать понять стремящемуся влиться в западную цивилизацию Путину, какие условия должны быть для этого выполнены. Сюда же относятся и высказывания Фишера в связи с закрытием TВ-6. Но до сих пор эта стратегия была не слишком успешной.