Быть может, еще слишком рано говорить об открытой войне на Кавказе, но до нее уже не далеко. Нападение на Ингушетию еще раз показывает, насколько сильны враждебные Москве силы в регионе. Говорить о простых террористических актах, как это почти рефлекторно делает Москва, в условиях, когда в нападении принимали участи сотни бойцов, это значит необъективно отражать реальную ситуацию.

Путин и его администрация заинтересованы в том, чтобы принизить значение проблем у себя на окраине. Президент России не хочет отказываться от контроля над Чечней и прилегающими республиками. Но ему придется это сделать, если он признает, что России наталкивается на сопротивление широких слоев населения.

Но в долгосрочной перспективе вопрос не может звучать лишь: поделится ли, по крайней мере, Россия властью на Кавказе или нет. Решающее значение будет иметь вопрос, как она это сделает. Напрашивается сравнение с Афганистаном, сравнение, которое подходит не только из-за намечающегося провала русских, но и потому, что антироссийские силы в регионе, на самом деле, не заслуживают "звания" бойцов за независимость. Исламские фундаменталисты, влияние которых, похоже, растет, слишком идейно близки к талибам. Слишком многие настоящие террористы - зачастую бежавшие их Афганистана - поддерживают эту кровавую войну.

Один лишь Путин способен избавить людей на Кавказе от необходимости выбирать между устрашающим господством российских оккупантов и террором новых талибов. Жесткость по отношению к фундаменталистам в сочетании с началом настоящего диалога с умеренными среди нынешних противников - вот возможный способ разделить ответственность (значит, и власть) и таким образом привести регион к стабильности и, быть может, даже к миру.