Корреспондентка The New York Times Джуди Демпси побывала на германо-российско-польском форуме в Калининграде, целью которого было "сближение трех стран, имеющих фундаментальные различия в исторических представлениях о Второй мировой войне".

"Процесс такого рода в конечном итоге неминуемо приведет к столкновению России с собственным прошлым, в частности с преступлениями сталинизма и лагерями, и переоценке ею своего амплуа жертвы и победительницы во Второй мировой войне. Ей также придется принять столь сильно укоренившуюся в европейской идентичности идею о [необходимости] разбираться с памятью и прошлым", - говорится в статье.

Наименее разработанным направлением трехсторонних отношений является примирение между Польшей и Россией. "Реальная возможность" для него открылась после крушения самолета Леха Качиньского, однако в итоге "импульс сближения угас. Проводившееся Россией расследование авиакатастрофы началось в духе прозрачности и сотрудничества, но затем выродилось во встречные обвинения и конспирологические теории с польской стороны".

Все это, впрочем, не отпугнуло Гвидо Вестервелле и Радослава Сикорского, глав германского и польского внешнеполитических ведомств. "Они, похоже, имеют твердое намерение сотрудничать в деле сближения России с Европой" и, по словам Вестервелле, нуждаются в помощи России по белорусскому и приднестровскому вопросам. Глава российского МИДа Сергей Лавров от лица своей страны выразил заинтересованность в "стратегическом партнерстве" с Европой, которое предполагает совместную "модернизацию российской экономики, ослабление пограничного контроля и построение новой архитектуры безопасности".

Также была создана трехсторонняя комиссия по изучению совместной истории. Впрочем, германская и польская стороны исходят из того, что сближение с Россией путем "копания в прошлом" на данный момент невозможно. "Государственная власть в России к этому не готова", - говорит Каролина Вигура, историк из варшавского Института социологии. Она "не испытывает оптимизма" по поводу российско-польского примирения, хотя и "продолжает надеяться". По мнению историка из РГГУ Алексея Миллера, Россия пока не в состоянии признать ошибки прошлого: "Чем слабее в обществе плюрализм и демократия, тем меньше у общества и историков возможностей противопоставлять себя политике прошлого".