Через два дня все закончилось - президент Грузии Шеварднадзе объявил о своей отставке. Оппозиция, кажется, победила. Но кто теперь возглавит страну? Как регионы отнесутся к новым вождям? Ведь выборы состоятся только через 45 дней.

Восстание в Грузии - что будет после Шеварднадзе?

Повторением бархатной революции, которая смела диктатуры в Центральной и Восточной Европе осенью 1990 года, назвал последние события в Грузии Михаил Саакашвили, один из руководителей грузинской оппозиции. И действительно, пока еще кровь в Тбилиси не пролилась. Ни когда в субботу приверженцы оппозиции захватили здание парламента, ни когда глава оппозиции Нино Бурджанадзе заявила, что она как глава парламента временно возложила на себя, как того требует конституция в случае недееспособности главы государства, обязанности президента.

И когда о своей отставке объявил Эдуард Шеварднадзе, которому в воскресенье вечером оппозиция в его резиденции сунула под нос готовое заявление, тоже не прозвучало ни одного выстрела. Лишь позже в центре Тбилиси можно было услышать пальбу в воздух - традиционный на Кавказе способ проявления радости.

Оружейный салют заставляет задуматься, не преждевременно ли ликование. Подписывая заявление об отставке, Шеварднадзе с полным на то основанием спрашивал, кому он, собственно, передает власть. Хороший вопрос, потому что сейчас вместо опасного двоевластия возникает не менее опасная угроза вакуума власти: в отсутствие президента и при наличии парламента с сомнительными полномочиями, так как он официально распущен.

В 11-тысячной национальной гвардии до сих пор, согласно данным ЦРУ, нет никакого единства. Пока что на сторону оппозиции однозначно перешло всего 270 человек.

Поэтому Шеварднадзе перед своей отставкой предостерегал от повтора событий осени 1991 года, когда при аналогичных обстоятельствах был свергнут его предшественник Звиад Гамсахурдиа. Тогда оружейный салют спровоцировал эскалацию гражданской войны, от которой республика не отошла до сего дня, и в конце концов привел к тому, что треть территории государства вышла из-под контроля центрального правительства, и такое положение сохраняется до сих пор.

В обозримое время Тбилиси восстановить там власть, пожалуй, не сможет. Скорее всего, наоборот: Власть в западно-грузинском Зугдиди не принадлежит стороннику оппозиции, как он сам поначалу утверждал. Скорее, этого человека можно назвать последователем Звиада Гамсахурдиа - предшественника Шеварднадзе.

А пророссийский глава автономной черноморской республики Аджария Аслан Абашидзе? Он в случае насильственной смены власти уже угрожает закрытием границ, что фактически означает выход автономии из состава Грузии. Черноморский регион - это четвертая часть Грузии, и он густо заселен.

Абашидзе выдвигает требования, которые он в любой момент может подкрепить при помощи собственной 20-тысячной национальной гвардии. При необходимости - при активной поддержке России и соседей на юге и юго-востоке, Армении и Азербайджана, которые уже дали понять, что "крайне негативно относятся к неконтролируемой смене власти" (Ильхам Алиев). Аналогично высказываются даже самоназначенные властители в мятежной Южной Осетии и в мусульманской причерноморской Абхазии.

Первые с полным основанием опасаются того, о чем после своей вынужденной отставки уже предупреждал ультраконсервативный глава службы госбезопасности Георгадзе, который, видит Бог, отнюдь не друг Шеварднадзе. Речь идет об окончательном распаде Грузии на несколько карликовых государств, организованных по этническому принципу, с частично взаимоисключающими интересами, а также противоположными приоритетами в сфере политики и безопасности.

Это в среднесрочной перспективе может вызвать дестабилизацию во всем кавказском регионе, где войны, развязываемые крупными региональными силами - Ираном, Османской империей, а позже и Россией, постоянно изменяли линию границ, расчленяя регионы проживания то одной, то другой народности - их здесь более сотни. Вытекающие отсюда взаимные территориальные претензии еще более усугубились советской политикой, действовавшей по принципу: "Разделяй и властвуй". Государствами - преемниками СССР они так и не были разрешены.

Данные тенденции не в интересах грузинской оппозиции. Поскольку она, чтобы получить реальное большинство в новом парламенте и на предстоящих президентских выборах, на которое она пока только надеется, должна по большому счету стать не только инициатором демократических реформ, но и новым собирателем грузинских земель.