"Генерал сэр Ричард Ширрефф вспоминает момент, когда он осознал, что НАТО оказалось лицом к лицу со все более опасной Россией. Это было 19 марта 2014 года, в день, когда Россия аннексировала Крым у Украины", - пишет The Guardian.

"Ширрефф, который тогда был заместителем главнокомандующего союзных сил в Европе, находился в штаб-квартире НАТО в бельгийском Монсе, когда вошел американский генерал-лейтенант со стенограммой путинской речи, оправдывающей аннексию", - говорится в статье. "Он нам вкратце все изложил и сказал, что, по его мнению, это, возможно, была речь о смене парадигмы", - вспоминает Ширрефф.

"В обращении российского президента был перечислен длинный список жалоб, с попытками Запада сдерживать Россию с XVIII по XX век и до сего дня", - пишет газета.

Он предупреждал, что Россия больше не будет терпеть подобное давление: "Если до упора сжимать пружину, то она когда-нибудь с силой разожмется. Надо помнить об этом всегда", - заявил Путин.

"Предостережения о возвращении к политике холодной войны были основным предметом европейских дебатов за три года, но в последние недели многие западные дипломаты, политики и аналитики начали считать, что пружина на самом деле разжалась. В западных столицах происходит переоценка России. Разговор идет не о переходе к либеральной демократии, а о регрессии", - говорится в статье.

"Эпоха после окончания холодной войны завершилась, и началась новая эра. Холодная война 2.0 носит другой характер, но потенциально настолько же опасна и основана не только на конкурирующих интересах, но и на конкурирующих ценностях", - полагают авторы статьи.

Сэр Джон Сойерс, бывший глава MI-6, опасается того, что, в отличие от времен холодной войны, сейчас не существует "отчетливых дорожных правил".

Министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер отмечает: "Заблуждением будет считать, что это что-то вроде холодной войны. Сейчас другие и более опасные времена".

"Многие признают, что Запад также отчасти виноват в том, что отношения рухнули. Ошибки реальны, в особенности масштаб экспансии НАТО на восток и в Прибалтику. Россия также остро ощущает, что ее обманом заставили дать согласие на резолюцию ООН, критикующую Муаммара Каддафи в Ливии в 2011 году, только чтобы затем обнаружить, что она была использована как прикрытие для смены режима", - говорится в статье.

Бывший заместитель министра иностранных дел Великобритании сэр Саймон Фрезер считает: "Оценивая прошедшие события, мы могли бы предвидеть в 2013 году, что сочетание официального подписания прочного соглашения о свободной торговле [с Украиной] с внутренними волнениями, с которыми столкнулся президент Путин при возвращении на свою должность, и возникшим впечатлением о большей скрытности в западной внешней политике может иметь результатом более агрессивные ответные действия России на Украине и оппортунизм в Сирии".

Отказавшись реагировать на применение в Сирии химического оружия в 2013 году, Запад "освободил место действия, и русские его заняли. Это была, конечно, ошибка", утверждает Сойерс.

"Сейчас в Европе и США задаются вопросом о том, как реагировать на действия Путина. Некоторые полагают, что традиции российской государственности требуют более агрессивной внешней политики", - говорится в статье. Ответ в таком случае предполагает противостояние и отпор, при признании того, что Путин рассматривает приглашение к диалогу как признак слабости.

"Другие настаивают на том, что Запад должен продолжать пытаться взаимодействовать и "нажимать кнопку перезагрузки", поскольку единственным вариантом является сосуществование", - пишет издание.

Тони Брентон, бывший посол Великобритании в Москве с 2004 по 2007 год, призывает к реализму. Он утверждает, что послевоенная система международных отношений - или, как он выразился, "либеральная гегемония" - больше не функционирует.

Брентон предлагает смириться с ограничениями западного влияния в XXI веке. "Нам придется умерить наши амбиции. Мы можем защитить себя. Мы можем защитить наши интересы. Но говорить другим "плохим" странам, как им себя вести, представляется все менее возможным", - сказал он.

Если Клинтон станет президентом, она займет более агрессивную позицию, чем Обама, и найдет поддержку в Сенате, полагают авторы статьи. Так, член сенатской комиссии по международным отношениям Бен Кардин заявил: "Судя по ее словам и поступкам, Россия Владимира Путина не является партнером в деле мира".

"ЕС, в поисках ответных политических мер, вновь обращается к санкциям", - говорится в статье.

Джон Лоуф (Chatham House) считает: "Они [т.е. санкции] должны распространиться на всех высших гражданских и военных должностных лиц в оккупированном Крыму, руководителей российских государственных СМИ, а также редакторов, ведущих новостных передач и репортеров, участвующих в операциях государственной пропаганды, целью которых является фальсифицированное освещение политики Запада по отношению к России и соседним с ней странам".

"Что нужно сделать, так это найти богатства Путина и его страны, - считает бизнесмен и главный вдохновитель Акта Магнитского Билл Браудер. - Путин всю свою жизнь был клептократом". Браудер предлагает значительно расширить санкционный список США и ЕС, в котором уже фигурируют "дружки Путина", но он должен быть расширен до "10 тыс. человек, укравших все деньги".

Следующим шагом, по словам Браудера, должно быть отключение России от платежной системы Swift. В этом отношении многие российские государственные банки находятся в уязвимом положении, говорится в статье.

Энтони Кордсмен, аналитик Центра стратегических и международных исследований (Вашингтон), считает: "Во-первых, Россия в настоящее время является серьезным стратегическим соперником и, вероятно, останется таковой, по крайней мере, до тех пор, пока Путин находится у власти. Во-вторых, США не могут "повернуться" к Азии за счет Европы или Ближнего Востока. И, в-третьих, чтобы не быть вытесненными со сцены, США придется хорошо играть плохими картами в Сирии, чтобы ограничивать и сдерживать влияние России".

"На действия русских нет простых ответов, - считает один вашингтонский дипломат в Европе. - Они используют очень агрессивную риторику и политику. Во времена холодной войны существовал принятый обеими сторонами словарь... В настоящее время опасность заключается в том, что нет никакого порядка. Нет общепринятого языка. Мы не говорим на одном языке".