Москва борется с террором при помощи пропаганды. К сожалению, этот метод негоден

В Беслане свое дело сделал мавр, считают в российской ФСБ. 3 сентября, когда в североосетинской школе еще шла перестрелка между элитными частями и террористами, глава местного отделения ФСБ заявил, что среди террористов - "девять арабов и один негр".

Чернокожий исламист как доказательство присутствия на Кавказе международного терроризма стал неоспоримым фактом. Уже после штурма российскими войсками в сентябре 1999 года села Карамахи, оплота ваххабитов в Дагестане, прибывшей туда парламентской делегации из Москвы уже предъявляли труп "негра". Однако там, как и в Беслане, речь шла о мертвом кавказце: под жаркими лучами солнца труп почернел, к тому же из-за пожара его распухшие щеки были покрыты слоем сажи.

Первоначально огромное количество террористов-арабов тоже значительно уменьшилось. Через три дня после кровавого штурма школы российские эксперты, словно специалисты-антропологи, в качестве родины наемников называли такие экваториальные страны, как Судан и Йемен. Министр обороны Сергей Иванов утверждал, что среди террористов нет ни одного чеченца. Не остались в стороне и прокуроры, обнаружившие среди террористов скачала казаха, а потом и корейца. Ссылаясь на длинные или вьющиеся волосы, арабские черты лица и даже необычный способ обрезания следователи настаивали на арабском происхождении десяти убитых террористов.

Однако Асламбек Аслаханов, советник президента Владимира Путина, признался недавно в Москве: "Нет никаких доказательств, указывающих на другие национальности". Все идентифицированные на данный момент трупы - это трупы кавказцев: чеченцев, ингушей и осетин.

Список лживых высказываний российских чиновников длинен и расшатывает солидарность общества, порожденную ненавистью к террористам, - и не только в Кавказе.

Жители Беслана до сих пор возмущаются тем, что официальные источники сначала говорили о 354 заложниках. "Их не менее 800!" - такой плакат был поднят над толпой на второй день после захвата школы. Однако национальные телекомпании, испугавшись санкций, его не показали. До сих пор официальные данные не указывают точного числа заложников, цифры колеблются от 1156 до 1347.

Такие манипуляции с арифметикой сеют недоверие не только в Беслане, где люди боятся, что правительство и дальше будет пытаться скрыть масштабы трагедии. Прежде всего, в больших городах, где многие имеют выход в интернет, где в продажу поступает критическая пресса, многие россияне полагают, что они так и не узнали правды о Беслане. В Москве таковых, о чем свидетельствуют результаты опроса Аналитического центра Юрия Левады, 80%. Основа подозрительности - предшествующий опыт.

Официальное число террористов растет и падает, как биржевой индекс

Уже на протяжении нескольких лет число чеченских боевиков, фигурирующих в официальных российских сводках, напоминает индекс московской биржи: с приблизительно 2500 в апреле 2000 года оно выросло до 5000, потом упало до 1500, а осенью прошлого года снова поднялось до 3000. Сразу после штурма Московского театрального центра "Норд-Ост" в октябре 2002 года следователи тоже заявляли, что среди 40 уничтоженных террористов были арабы и афганцы. Однако годом позже в их списке остался лишь один арабский наемник, которого так и не смогли идентифицировать.

Ложь и сокрытие фактов стали для российских чиновников навязчивой идеей. Элита боится ответственности и ведет себя цинично по отношению к народу, которому она отказывает в праве на информацию. Она прячется за новым "террористическим интернационалом", существование которого должно заглушать любую критику в адрес правящей верхушки. Ошибки российского руководства в Чечне как бы интернационализируются.

В опустошенной войной Чечне, словно паразиты, и в самом деле свили себе гнездо радикальные исламисты. Они доставляли мятежникам денежные пожертвования из арабских стран, Турции и Европы и импортировали суицидальный терроризм. Русским наместникам до сегодняшнего дня не удавалось предложить чеченцам мирную альтернативу, соответствующую принципам правового государства. 39% всех россиян, как показали результаты опроса, проводившегося Аналитическим центром Юрия Левады, считают бесланскую катастрофу логичным следствием чеченской войны.

Антитеррористические демонстрации в советском стиле, на которые целые рабочие коллективы доставлялись автобусами, способствуют развитию недоверия к заявлениям о том, что террор в Россию приходит исключительно извне. С точки зрения Кремля, гражданское общество годится, в первую очередь, на роль ополчения, всегда бдительного и политически устойчивого.

Предписанный сверху "единый антитеррористический фронт" разваливается от одних лишь неуклюжих попыток обмана со стороны спецслужб. Когда в прошлое воскресенье московская милиция арестовала 38-летнего Александра Пуманэ, могло показаться, что правоохранительные органы наконец добились успеха. В машине, которую Пуманэ за тысячу долларов должен был припарковать в центре города, находились взрывчатка и электронные детонаторы. Сделав это признание, подозреваемый, как сначала заявляла милиция, умер от инфаркта.

Но на следующий день просочилась информация о том, что во время допроса Пуманэ получил тяжкие телесные повреждения: перелом челюсти, перелом основания черепа и многочисленные кровоизлияния. К тому же различные сообщения настолько противоречили друг другу, что даже правительственная "Российская газета" предположила, что речь, возможно, идет об акции, сфабрикованной спецслужбами, которые таким образом хотели отрапортовать о своих успехах в борьбе с терроризмом. При этом Александр Пуманэ исполнил свой долг жертвы антитеррористической борьбы.