"От произвола полиции и судов в России сегодня не застрахован никто. Но тех, кто вступается за других, он затрагивает в первую очередь", - пишет на страницах немецкого издания Frankfurter Allgemeine Zeitung писательница Алиса Ганиева.

Около месяца назад Москва была заполнена "гуляющими" людьми, мирно выступавшими за честные выборы и гарантируемые конституцией права. Сотни людей были задержаны, примерно десяти людям уже вынесены обвинительные приговоры в рамках политического процесса по обвинению в участии в "массовых беспорядках", пишет Ганиева. Арестован и осужден был и ее друг и соратник Константин Котов. "10 августа полиция в очередной раз без разбора нападала на улицах на молодых мужчин, девушек, даже на немощных стариков. Константин не прошел и пары шагов, когда на него обрушились люди в масках, задержали его и без объяснения причин отвезли в полицейский участок, - повествует писательница. - (...) Все могло бы закончиться денежным штрафом, если бы Костя не стал для государственной власти бельмом на глазу из-за своей великодушной готовности мирно защищать буквально каждого политзаключенного".

Котов участвовал в пикетах, требуя обмена пленными между Россией и Украиной. "Он покупал медикаменты, собирал посылки для заключенных, которых он не знал, от матросов захваченного в прошлом декабре украинского корабля до оппозиционно настроенных школьников. Он писал им письма, стоял с плакатами на улице, давал интервью (...). Костя постоянно участвовал в московских демонстрациях в защиту гражданских прав". Тем самым он стал неугодным для центра "Э", главного управления по противодействию экстремизму МВД России. "Очевидно, его имя уже давно было в черном списке: в прошлом году Константина Котова арестовывали десять раз. Каждый раз его приговаривали к денежному штрафу или административному аресту за "нарушение общественного порядка" - так в России официально называют протестные акции любого рода", - говорится в статье.

Спустя 48 часов после задержания Константина отпустили, однако у дома его снова арестовали и отправили на ночной допрос. "В квартире его родителей провели обыск, конфисковали плакаты с призывами к миру и сочувствию, требованием свободы или именами украинцев и россиян, попавших под колеса репрессивной машины Владимира Путина. Был начат уголовный процесс, следствие велось неправдоподобно быстро. (...) Не прошло и месяца после обыска дома, как уже был вынесен приговор: четыре года тюрьмы".

"После объявления приговора в зале суда поднялось волнение, - пишет Ганиева. - Фотограф Виктория Ивлева прокричала молодому судье с лицом ребенка: "Это все ложь, Минин!". Ее вывели из зала. Я не выдержала и прокричала: "Станислав Минин, вы преступник!". Меня также вывели. Сотрудники суда выталкивали людей из здания. (...) Одну женщину сотрудники толкнули в грудь локтем, другой вывихнули плечо (...)".

"Процесс против Котова был, как и все политические процессы в России, абсурдным, буквально кафкианским. Большинство свидетелей защиты не были выслушаны. Вместо них выступали полицейские, которые, путаясь в речи и краснея, рассказывали сказки, например, о том, как Костя, мирно гулявший по Москве, мешал движению пешеходов и транспортных средств. Когда рядом с памятником Ломоносову он давал интервью о пытках над молодыми анархистами, он якобы "мешал китайским туристам фотографироваться перед памятником". Все попытки адвоката привлечь в качестве доказательств многочисленные видеозаписи, на которых отчетливо видно, что Костя никому не мешал, ни на кого не нападал и во время своих акций переходил дорогу только по пешеходному переходу, были напрасными. Во время перерывов судебного заседания прокурор строил из себя невинного барашка и оправдывался: такова якобы его работа. Он и его коллеги получили приказ и исполняют его. Забавно, как человек за жалкую зарплату продает свою совесть и душу", - отмечает Ганиева.

"Шанс того, что проведение демонстрации в России будет разрешено, составляет один к ста или даже к тысяче. Поэтому люди сидят дома и терпят произвол государственной власти или все же выходят на улицу. Тогда акция признается несанкционированной, и можно оказаться арестованным или получить административный штраф за нарушение порядка проведения собраний". За неоднократное нарушение установленного порядка проведения митинга грозит лишение свободы сроком до пяти лет. "У нас можно убить свою жену и отсидеть в тюрьме меньше, чем тот, кто поднимет на улице плакат с требованием свободы", - подчеркивает автор статьи.

"Чтобы получить в России уголовное дело, достаточно оказаться в неправильное время в неправильном месте. В руки полицейских попало так много случайных прохожих, аполитичных граждан, даже членов системной оппозиции, что большинство из них поменяли свои взгляды уже в автозаке и теперь участвуют в протестном движении", - указывает Ганиева.

"В России в полной безопасности не могут себя чувствовать и известные личности", - отмечает писательница, напоминая о делах против режиссера Кирилла Серебренникова и историка Юрия Дмитриева. "Но наиболее сильным репрессиям подвержены сегодня, наряду с крымскими татарами и украинцами, анархисты. К наиболее известным из них относятся одиннадцать левых активистов из Санкт-Петербурга и Пензы (дело "Сеть"), а также молодой москвич, математик Азат Мифтахов, за которого вступаются десятки именитых ученых по всему миру. Некоторые обвиняемые по делу "Сеть" после тяжелых пыток признались в том, что якобы являются членами террористической группировки, готовившей переворот. Мифтахова обвиняют в том, что он якобы напал на офис правительственной партии "Единая Россия", но единственное доказательство заключается в показаниях анонимного свидетеля, который якобы узнал молодого ученого по его "выразительным бровям".

"Под арестом можно оказаться и за простую просветительскую работу. Многочисленных активистов организации "Открытая Россия" преследуют, руководствуясь статьей о так называемых нежелательных организациях".

"Я уверена, что даже если бы Костя Котов мог повернуть время вспять, он вышел бы на улицу в поддержку политзаключенных и процитировал бы на своей странице в Facebook конституцию (этот пост также сыграл роль в процессе против него), - пишет Ганиева в заключение. - Потому что закрывать уши и держать язык за зубами - это не спасение, это фатальная ошибка. Кажется, что это понимают все большее число моих сограждан".