Президент России Путин планирует отметить 60-ю годовщину окончания войны с большой помпой. Однако для прибалтийских государств день освобождения от нацистов стал днем оккупации Советами. Поэтому латышский президент требует ясных слов по поводу преступлений Сталина.

Если бы советский премьер-министр Алексей Косыгин мог услышать, что сейчас говорят о нем и его сподвижниках на первом этаже его бывшей летней прибалтийской резиденции в Юрмале...

Там говорят о представителях коммунистической "расы господ" и их привилегиях. О том, как в 1944 году они снова пришли сюда, в Латвию, чтобы "оккупировать страну и депортировать ее жителей в Сибирь или заставить отправиться в эмиграцию". И все это под предлогом искоренения фашизма. И о том, что настала пора положить конец умалчиванию советских преступлений.

Так говорит Вайра Вике-Фрейберга, президент Латвии. Кроме виллы на морском берегу она мало что унаследовала от советского руководителя Косыгина и его окружения. Она заводится моментально, стоит только зайти разговору о прошлом. Эта строго и с иголочки одетая мать целой страны выбрала местом для своей резиденции старый дом, где когда-то обитал высший чин КПСС. Здесь она проживает в обществе бирманского кота и черно-белого мохнатого комочка, откликающегося на кличку Фуми.

Бесстрашный профессор психологии вызвала международную сенсацию, заявив, что она с тяжелым сердцем приедет на майские торжества, которые состоятся в Москве в честь 60-й годовщины окончания войны. Пока Россия публично не выразит свое сожаление в связи с "порабощением после войны Центральной и Восточной Европы", считает она, вопросы свободы, демократии и прав человека в этой стране находятся не на должном уровне.

9 мая 2005 года Владимир Путин плечом к плечу с Джорджем Бушем, Герхардом Шредером и еще 56 главами государств и правительств будет принимать в Москве торжественный парад в честь победы Красной армии. Для нее, говорит Вике-Фрейберга, это не такой уж и радостный день: "Падение национал-социалистского господства не привело к освобождению моей страны. Напротив, три прибалтийских государства, Латвия, Эстония и Литва, подверглись новой жестокой оккупации другим иностранным тоталитарным режимом - Советским Союзом".

Реплики латышской железной леди гремят как трубные звуки на генеральной репетиции камерного оркестра - официальная Москва давно настраивает людей на праздник, где ведущие мировые политики на российской земле отдадут должное победе над фашизмом. Вторая мировая война стоила советскому народу более 20 миллионов жизней его сограждан.

Москва с возмущением отреагировала на то, что бывшая советская карликовая республика Латвия, ставшая меж тем членом ЕС и НАТО, в преддверии праздника устроила переполох. Тем временем к ужасу Кремля от участия в торжествах отказались главы Эстонии и Литвы. Президент Польши Александр Квасьневский согласился лишь после длительных раздумий, потребовав при этом, чтобы 9 мая прозвучали "слова осуждения в адрес пакта Молотова-Риббентропа", договора 1939 года, в соответствии с дополнительным протоколом которого Сталин и Гитлер поделили между собой Прибалтику и Польшу.

Это выглядело так, будто внезапно взорвалась старая авиационная бомба времен Второй мировой войны, о существовании которой было уже давно забыто: прибалтийские государства - это единственные жертва агрессивной войны Гитлера, чья государственность после 1945 года не была восстановлена хотя бы в ограниченном объеме. Независимые в период с 1920-го по 1940 год республики почти на полвека полностью оказались под властью Советского Союза.

Только после победы "поющей революции" 1991 года, с момента так называемого "третьего пробуждения" латышей, которое зримо началось с человеческой цепи, протянувшейся от литовского Вильнюса через Ригу до эстонского Таллина, прибалты вырабатывают свое видение истории. При этом их позиция принципиально отличается от точки зрения советской историографии.

Европейские трагедии прошлого века законсервированы в Прибалтике в миниатюрах прошлого, как муха в янтаре. Вопросы, можно ли сравнивать таких тиранов, как Гитлер и Сталин: да, нужно, или что такое Холокост - типичные примеры споров немецких историков, возобновившиеся в процессе прибалтийской самоидентификации.

В июне 1940 года Латвия была оккупирована советскими войсками, в июне 1941 года она подверглась нападению со стороны фашистской Германии и, наконец, в 1945 году снова и окончательно была занята советскими войсками. "Освобождение", - говорят левые, "Оккупация", - возражают президент и националистический лагерь. В войне погибло около ста тысяч латышей, по обе стороны фронта. Народ разделяет глубокая пропасть.

Утром 16 марта 2005 года, когда министр просвещения Латвии как раз находился в израильском музее Холокоста "Яд-Вашем", "ястребы с Западной Двины" и другие ветераны войны готовились в старой Риге к ритуальному маршу. Последние оставшиеся в живых члены "Латышского легиона", которые служили под командованием Waffen-SS Гиммлера, собрались в путь: 69 стариков в штатском и с ним семь вдов их соратников. В 9 часов 23 минуты они подошли к памятнику свободы Латвии.

"За родину и свободу" - эта надпись 1935 года на цоколе, увенчанном бронзовой женской фигурой, в целости и сохранности пережила фашизм и советское время. Ветераны, каждый из которых ежемесячно получает из Германии пенсию в размере до 150 евро, вносят венки. Некоторые приветствуют друг друга возгласом "Хайль Гитлер!" и поругивают "шестиугольных", тех, кто носит звезду Давида и продолжает трудиться над теорией всемирного заговора против евреев.

"Лучше утонуть в прозрачной немецкой воде, чем в русском дерьме, - таким был наш лозунг", - говорит старый унтерштурмфюрер перед тем, как вместе с приятелями зайти в рижскую церковь Святого Иоанна, построенную в XIII веке, чтобы послушать дряхлого священника их легиона Арведса Целмса. Разделение латышского народа, которое привело к тому, что члены одной и той же семьи сражались в 1944/45 году в Курляндском котле как на советской, так и немецкой стороне, все еще живо, проповедует священнослужитель: "Это разделение не закончилось 8 мая 1945 года".

Молодой элегантный Райвис Дзинтарс - черное пальто, белый шарф - входит в число тех, кто с развернутыми латышскими знаменами поджидал ветеранов снаружи. Он председатель движения "Все для Латвии", комментатор популярной газеты, издающейся крупнейшим в стране тиражом в 220 тысяч экземпляров, и по совместительству внештатный автор одного бесплатного национал-социалистского издания.

Во второй половине дня в деревне Лестене, на воинском кладбище, где похоронены бойцы 15-го и 19-го подразделений Waffen-SS, он на пронизывающем холодном ветру обращается к ветеранам и единомышленникам: "Фашистская Германия проиграла войну. Но война латышских легионеров не проиграна и даже еще не закончена". Борьба латышей в форме Waffen-SS, говорит Дзинтарс, была борьбой против русских завоевателей.

Вечером молодой вождь националистов сидит в пивной в старой части Риги, на пальце у него печатка со стилизованной свастикой, и говорит он о завете отцов, которые оказывали большевикам сопротивление: "Мы должны научиться понимать, на какие подвиги шли эти люди ради своего народа".

В старом Еврейском театре на улице Сколас, 6, сразу за старой частью города, разговоры совершенно другие. Там Маргерс Вестерманис вопрошает: "Кто совершал все эти убийства в первые два месяца, когда немецкой полиции еще не было?" Лишь за первые сто дней немецкой оккупации было ликвидировано 35 тысяч евреев, 30 тысяч из них - на совести латышских убийц, рассказывает он.

Вестерманис, которому скоро исполнится 80 лет, является создателем Еврейского музея Латвии и одним из последних 30 жертв Холокоста, которые родились в Латвии и до сих пор живы. Перед войной в республике насчитывалось 93 тысяч евреев, 70 тысяч из которых были убиты до 1945 года.

Родившийся в Риге в семье торговца, Вестерманис по сей день не забыл вымирающий язык своих предков и говорит на нем с теми, кто понимает его и хочет слышать. Рожденный в свободной Латвии в 1925 году, он в девятилетнем возрасте пережил путч, устроенный как антигерманским, так и антисоветским президентом Карлисом Улманисом, а в 15 лет - первый приход Советов в соответствии с пактом Молотова-Риббентропа.

"Мы были салонными коммунистами и носили береты", - говорит о своей семье Вестерманис. Тогда, когда их служанка уже начала конфисковать столовый фарфор для нужд пролетариата, они еще были полны надежд. 1 июля 1941 года, через год после начала советской оккупации, Рига оказалась в руках у немцев.

Вскоре после этого Вестерманис оказался в гетто. Он учился носить звезду Давида и, как было предписано, жить в нищете. Потом он оказался в фашистском концлагере "Кайзервальд". Его родители, сестра и брат были расстреляны карательным отрядом СС и их латышскими подручными в смешанном лесу около Румбулы. Сам Вестерманис встретил окончание войны партизаном неподалеку от латышского лагеря СС в Дундаге.

Каждый год 9 мая, в годовщину победы над фашизмом, он надевает орден "Отечественной войны" второй степени. Вестерманис говорит: "Я горжусь тем, что не был расстрелян безоружным".

Как участник созданной в 1998 году исторической комиссии, этот престарелый ученый пытается найти научный подход к процессам самоидентификации во второй, еще молодой латышской республике, к коллаборационизму латышей с нацистами, их соучастию в Холокосте, но также и преступлениям советских завоевателей. Эти вопросы являются решающими в отношении к русскоязычному населению в стране и к России, но также и в определении правомерности антисоветских выпадов в преддверии празднования 9 Мая.

Установлено, что с 1941 года латыши под командой Генриха Гиммлера служили в полицейских вспомогательных войсках, палачами в концентрационных лагерях и даже охранниками на пути из Варшавского гетто в Треблинку, а также принимали участие в карательных операциях против партизан, вроде операции "Винтерцаубер". Так называемый латышский добровольческий легион СС, который воевал на фронте, причем не только в Латвии, был создан лишь в 1943 году после Сталинграда.

Среди латышей были как военные преступники, так и гордые защитники отечества, которые воевали на стороне немцев, добровольцы и призванные против своей воли. И, без сомнения, многие после года советской оккупации и депортации в Сибирь видели в приходе гитлеровцев меньшее из двух зол. Ведь они боялись того, что и произошло тогда, после 1945 года, - "советизации" и "колонизации" Латвии Москвой вместе с массовой иммиграцией русских, коллективизацией крестьянских хозяйств и дальнейших депортаций.

Это описано в новой книге "Латышская история в ХХ веке", которую разработала историческая комиссия. Правда, президент Вике-Фрейберга прожила в Риге всего первые семь лет своей жизни, прежде чем ее родители перебрались в эмиграцию в Канаду (откуда она вернулась на родину в 1998 году). Но она написала предисловие к книге и позже подарила ее президенту Путину. В "Освенциме". В 60-ю годовщину освобождения этого концентрационного лагеря Красной армией. Она считала, что это хорошая идея. Однако для Путина это оказалось сюрпризом. Он, поджав губы, ответил по-немецки: "Большое спасибо".

С тех пор отношения между латышами и русскими окончательно рухнули. Отношения, о которых Вике-Фрейберга говорит, что хуже они и быть не могут. С 1999 года не состоялось ни одной двусторонней встречи. Кроме того, Москва использовала все средства, чтобы подчинить себе противную сторону, которая хотела вернуть часть территории Псковской области, принадлежавшей когда-то Латвии, прежде всего - город Пыталово. Поэтому договор о границе между двумя странами так до сих пор и не подписан, хотя давно подготовлен. Наконец Кремль, словно нарочно, пообещал подписать его 10 мая в Москве, в рамках российского празднования Победы. Такую увязку двух событий латыши находят возмутительной.

Председатель комитета по иностранным делам в латвийском парламенте Александр Кирстейнс предложил недавно тех представителей русской нации, которые составляют около 30% населения Латвии, если они проявят готовность вернуться на родину, провожать туда с оркестром. Президент не видит в этом ничего плохого: "Русские сейчас могут сейчас сделать выбор: или растить своих детей здесь или перебраться в другое место. Можно привести лошадь к водопою, но заставить пить ее нельзя".

Все выглядит так, будто все стараются подлить в огонь как можно больше масла. Вике-Фрейберга требует на саммитах НАТО, ЕС, на встречах послов "осудить преступления сталинского режима в Латвии и в других странах Центральной и Восточной Европы". Посол России в Риге Виктор Калюжный, бывший заместитель министра иностранных дел, совершенно серьезно говорит, что не понимает, почему Россия должна нести ответственность за советские преступления, ведь в 1917 году среди 44 членов Реввоенсовета было 38 евреев, четыре латыша и только один русский.

Близкий к Кремлю политолог Вячеслав Никонов тоже неприкрыто угрожает всем, кто в преддверии годовщины усиленно ссылается на то, что благодаря пакту Молотова-Риббентропа Гитлер и Сталин в течение почти двух лет Второй мировой войны были союзниками: "Терпение Москвы на исходе. Мы должны напомнить прибалтам о том, что Россия - могущественная страна". Никонов приходится внуком сталинскому министру иностранных дел Молотову.

Нервы в Москве напряжены, так как стремление Путина позиционировать Россию на мировой сцене как великую державу терпит неудачу даже в ее ближайшем окружении. Российское министерство иностранных дел отреагировало на перевороты в бывших советских республиках, в Грузии, на Украине и в Киргизии лишь тогда, когда было уже слишком поздно. А к тем требованиям, которые в преддверии 9 мая выдвигают прибалты, поляки и другие бывшие члены Варшавского договора, Москва относится пренебрежительно и свысока.

Ничем другим не объяснить, почему Владимир Путин задним числом придает законность пакту Молотова-Риббентропа и говорит, что он отвечал "интересам Советского Союза и безопасности на его западных рубежах". И то, что последовавший за этим отказ литовского президента Валдаса Адамкуса приехать на майские торжества в Москву вызвал антилитовскую полемику.

Как иначе объяснишь, что в феврале, в 60-ю годовщину Ялтинской конференции, министр иностранных дел Сергей Лавров позволяет публиковать декларацию, в которой говорится, что именно "Ялта" позволила "сделать Польшу сильной, независимой и демократической" страной. За этим стоит желание "реабилитировать Сталина", возмущается министр иностранных дел Польши Адам Ротфельд, а президент Александр Квасьневский говорит о том, что такая интерпретация истории "затушевывает историческую правду".

Под давлением новых членов ЕС сейчас все сильнее формируется сопротивление стремлению Путина публично отметить антифашистский вклад Советского Союза, замалчивая при этом его преступления. В заявлении латышки Вике-Фрейберги говорится, что "два тоталитарных тирана", Гитлер и Сталин, посредством пакта Молотова-Риббентропа создали базу для "конфликта, не имеющего аналогов в истории.

6 мая президент США Буш демонстративно прибудет с государственным визитом в Латвию и лишь оттуда отправится в Москву. Премьер Великобритании Тони Блэр и президент Франции Жак Ширак поддержали латышку в письменном виде. Президент Чехии Вацлав Клаус сказал, что ее позиция "полностью справедлива". Высказалась добрая дюжина и других глав государств и правительств. Самым последним, правда не упомянув при этом Россию, понимание выразил и федеральный канцлер Герхард Шредер.

Само собой разумеется, ей есть что отпраздновать в мае, говорит Вике-Фрейберга, но еще до отлета в Москву. 2 мая исполняется год, как Латвия стала членом ЕС. А на 4 мая приходится годовщина принятия парламентом в 1990 году решения о независимости от Советского Союза.

Эти даты, по словам Вике-Фрейберги, означают для Латвии "настоящее окончание Второй мировой войны".