Противоречивые сигналы, поступающие из Кремля, вызывают вопросы о том, контролирует ли Путин свое правительство

Сегодня, когда Кремль посылает противоречивые сигналы, связанные с политикой России по отношению к бизнесу, история безуспешных попыток спасти нефтяной гигант ЮКОС дает ключ к загадке, которую российский президент Владимир Путин представляет даже для своих друзей среди западных лидеров.

Летом прошлого года на встречах с бывшим премьер-министром Канады Жаном Кретьеном и президентом Франции Жаком Шираком Путин дал понять, что он готов обсуждать предложения по спасения ЮКОСа. Но Кремль так и не сделал этого. Вместо этого Москва продала главный актив ЮКОСа для покрытия налоговой задолженности компании.

Такие противоречивые сигналы усиливают беспокойство в западных столицах: возможно, бывший агент КГБ имеет более слабое влияние в Кремле и в ключевых правительственных агентствах, чем некие другие силы.

"Он решил отойти от демократической системы сдержек и противовесов и создал потенциал для очень сильной централизованной структуры, но эта структура не обеспечивает желаемого результата", - говорит один из американских дипломатов.

Официальные лица Соединенных Штатов сегодня изучают российскую политическую и бизнес-элиту с целью понять, какой властью Путин обладает на самом деле. Путин, который пользуется сильной поддержкой среди населения, выглядит на своей должности уверенно. Но даже сегодня, когда лояльные Путину люди контролируют парламент, ключевые министерства и судебную ветвь власти, часто возникает впечатление, что президенту сложно заставить их делать то, что он хочет.

Так, кампания, которую недавно провел Путин с целью укрепить доверие бизнеса к власти в разгар дела ЮКОСа, была подорвана потоком новых налоговых претензий, предъявленных крупным компаниям. Кремлевские официальные лица заявили, что они не в силах немедленно остановить поток этих претензий.

Официальные лица Кремля признают, что правительство расколото, по разным основаниям - идеологическим, экономическим и причинам личного характера. По словам бывших и сегодняшних правительственных чиновников, Путин стремится сохранять видимость стабильности, поэтому он не любит увольнять официальных лиц, а зачастую тем самым подрывается дисциплина. Беспорядок усугубляется тем, что официальные лица и дипломаты называют "метастазами коррупции".

"После того как число олигархов 90-х годов в России уменьшилось, внутри структур власти возник новый класс официальных олигархов", - говорит американский дипломат.

Власть таких олигархов заметно проявилась во время битвы между группами внутри Кремля за контроль над активами ЮКОСа. Менеджмент государственной нефтяной компании "Роснефть", которая приобрела главный актив ЮКОСа - сибирскую нефтедобывающую компанию (добывающую нефти столько, сколько вся Индонезия), сопротивляется и саботирует план Путина по слиянию "Роснефти" с нефтяным гигантом ОАО "Газпром", который контролируется другой фракцией. Об этом сообщают люди, близкие к обеим компаниям. Такая борьба за получение выгоды подорвала усилия Кремля, которые должны были продемонстрировать, что цель дела ЮКОСа - добиться соблюдения налогового законодательства.

"Мы считаем, что Путин не хотел, чтобы события развивались таким образом, но его заставили (смириться с этим)", - говорит Сэм Слуцкий, партнер юридической фирмы Heenan Blaikie, которая работала в тесном сотрудничестве с бывшим канадским лидером Жаном Кретьеном во время его переговоров с Путиным.

Внутренняя "кухня" кремлевской политики остается загадкой для людей со стороны, и, возможно, попытка Кретьена добиться примирения (между властью и ЮКОСом) была либо хитрым маневром, либо следствием непонимания. По словам одного из кремлевских официальных лиц, желания пойти на переговоры никогда не было. Председатель совета директоров ЮКОСа Виктор Геращенко говорит, что предпринятые им в прошлом году попытки установить контакт с высшими правительственными чиновниками оказались бесплодными, за исключением одной встречи, на которой ему было сказано, что власти "не доверяют" Михаилу Ходорковскому, миллиардеру, основному акционеру ЮКОСа и бывшему главе компании.

Кретьен не считает, что он неправильно понял своего друга Путина, говорит Слуцкий. Дискуссия между бывшим канадским лидером и российским президентом отражена в письмах Кретьена Владимиру Путину и другим российским официальным лицам (тексты этих писем находятся в распоряжении The Wall Street Journal). Кремль подтверждает факт встречи российского и канадского лидера в июле прошлого года, но отказывается давать какие-либо комментарии по поводу ее содержания.

В своих публичных заявлениях Путин настаивает на том, что дело ЮКОСа является наказанием этой компании за уклонение от уплаты налогов. Другие официальные лица в его правительстве дают понять, что дело ЮКОСа - это кампания против Михаила Ходорковского и его политических амбиций. В среду московский суд должен объявить приговор в судебном процессе над Михаилом Ходорковским, которому были предъявлены обвинения в мошенничестве и уклонении от уплаты налогов.

В июне прошлого года Путин заявил, что его правительство сделает все возможное для того, чтобы не допустить банкротства ЮКОСа. Это высказывание, а также неофициальные заверения Кремля в том, что президент намерен обсудить варианты урегулирования дела ЮКОСа, вдохновили Жана Кретьена в его поездке, сообщили люди, осведомленные о тех переговорах.

Несколькими неделями раньше Жана Кретьена наняла группа "Менатеп" (офшорная компания, имеющая контрольный пакет акций ЮКОСа) для того, чтобы Кретьен представлял ее интересы. По словам Слуцкого, Путин говорил Кретьену о своем намерении обсудить варианты урегулирования дела ЮКОСа. 5 июля прошлого года Путин встретил своего старого друга в Кремле. Оба лидера пошутили по поводу того, что каждый из них остался в хорошей форме. "Он был счастлив начать дискуссию со мной" о том, как разрешить ситуацию с ЮКОСом, сказал Кретьен в телефонном интервью.

Кретьен предлагал следующий вариант: Ходорковский отдает свои акции ЮКОСа с целью помочь выплатить задолженность по налогам. Путин дал понять, что Кремль хотел взыскать задолженность по налогам, и не более того, и не намеревался разрушать ЮКОС. Путин предложил Кретьену представить свои предложения в письменной форме, что ЮКОС сделал в течение нескольких часов после встречи.

Но затем ответом Кремля была тишина, в сочетании с методичным усилением давления на ЮКОС. К концу июля власти стали угрожать продать основное подразделение ЮКОСа для покрытия задолженности по налогам. Примерно в то же самое время Кретьен позвонил Путину и посетовал на то, что он не получил ответа на свои предложения. Путин заверил Кретьена, что правительство направит Кретьену ответ.

Но ответа из Крелмя так и не было. В августе Кретьен попросил Жака Ширака напомнить Путину о том, что ответ так и не получен, и российский президент сказал, что ответ поступит в скором времени. Об этом Кретьен пишет в одном из писем. Источник из окружения Ширака говорит о том, что нет записей разговоров Путина и Кретьена с Шираком по поводу ЮКОСа в августе 2004 года.

Но налоговые претензии продолжали нарастать. В письме Кретьена Путину от 17 ноября тон заметно изменился по сравнению с оптимистическими посланиями, которые Кретьен отправлял летом. Кретьен написал о том, что был "очень разочарован" отсутствием официального ответа и предупредил, что "в последние несколько месяцев ситуация вокруг ЮКОСа развивается таким образом, что в глазах мировой общественности подрывается доверие".

Кретьен приезжал в Москву еще раз, в ноябре, надеясь встретиться с Путиным и вновь поднять этот вопрос. После того как Кретьен улетел из Москвы, так и не повидав российского президента, в декабре прошлого года бывший канадский лидер сделал свое первое публичное заявление по поводу ЮКОСа, назвав дело ЮКОСа "трагической эпопеей".

Путин публично защищал сомнительную продажу главного производственного подразделения ЮКОСа в декабре прошлого года, назвав ее "нормальной".

"Путину приходится учитывать интересы той структуры власти, которая удерживает его на его посту", - говорит Слуцкий. Он выражает уверенность в том, что Путин в конечном счете согласится урегулировать дело ЮКОСа, дабы избежать появления массы исков против российского правительства в судах западных стран.