Что стоит за документами, которые едва ли не провозглашают новую стратегию псевдосдерживания?

Два руководящих органа Европейского союза недавно выпустили похожие документы, призывающие к пересмотру политики ЕС по отношению к России. Один из них содержал рекомендации Совету Европы, подготовленные комитетом Европейского парламента по международным делам. Второй подготовила Европейская комиссия.

Документы схожи в анализе и рекомендациях. В обоих уделяется особое внимание ухудшению ситуации с политической свободой и демократией в России, положению в Чечне и правам человека. Хотя в них признается экономический прогресс, его стабильность ставится под сомнение.

Они подвергают Россию критике и по другим пунктам: Россия не хочет ратифицировать Киотский протокол и Европейскую энергетическую хартию; Россия не желает проводить окончательную демаркацию границ с Эстонией и Латвией, пока они не гарантируют права этнических меньшинств; Россия отказывается автоматически распространить действия Соглашения о партнерстве и сотрудничестве 1994 года на 10 новых членов Евросоюза. В документах содержится жесткое требование к России вывести войска из Грузии и Приднестровья.

В документах от России требуют также поэтапного вывода из эксплуатации атомных реакторов первого поколения, и это является предпосылкой возможного сотрудничества в области энергетики. Евросоюзу рекомендуют прекратить помощь России и направить эти средства на техническую модернизацию общих границ, чтобы укрепить их.

Отчасти критика разумна. Например, российская практика облагать налогом на добавленную стоимость техническую и гуманитарную помощь является вызовом здравому смыслу.

Но в целом документы написаны в резком и местами провокационном тоне и призывают ЕС проводить более жесткую политику в отношении России. Я не увидел в документах никаких упоминаний об ответных шагах, при которых учитывались бы российские интересы - не так, как их понимает ЕС, а так, как понимает их Россия.

Моей первой реакцией, а я один из самых проевропейских представителей российского политического и интеллектуального класса, было удивление и желание дать издевательский ответ на документы, написанные в высокомерном тоне. На память пришли строки Александра Блока, наверное самого проевропейского из русских поэтов:

Мы широко по дебрям и лесам

Перед Европою пригожей

Расступимся! Мы обернемся к вам

Своею азиатской рожей!

Меня позабавило совпадение требований ЕС оказать давление на Россию и дистанцироваться от нее с желанием российских изоляционистов отрезать страну от внешнего мира и построить "капитализм модели Чучхэ" в одной отдельно взятой стране.

Но мы должны попытаться понять позицию европейских собратьев, разобраться, что стоит за документами, которые едва ли не провозглашают новую стратегию псевдосдерживания.

Очевидно, что многих в Европе, равно как и в нашей стране, беспокоят последние тенденции в российской политике: дрейф в направлении фактически однопартийной системы, избирательное применение законов, призывы к пересмотру приватизации, ограничение свободы слова, особенно в электронных СМИ. В действительности эти люди игнорируют то, что Россия только начинает выходить из периода революции.

Однако нельзя игнорировать различие ценностей. Если Россия будет нормально развиваться, она отчасти, но, наверное, не вполне, преодолеет это различие. В конце концов, единая Европа в настоящее время принимает постевропейскую систему ценностей, отказываясь от рационализма и готовности все ставить под сомнение ради политической корректности и единомыслия; ограничивает индивидуализм ради компромисса и коллективизма, а экономический либерализм ради социализма (к счастью, не советской модели).

Учитывая свою историю и географическое положение, Россия не должна отказываться от стремления принять традиционные европейские ценности. Но, когда кто-то начинает требовать, чтобы мы немедленно приняли ценности, которые современная Европа вырабатывала несколько последних десятилетий, когда она разрабатывала условия выброса парниковых газов под эгидой США, это бездумное и опасное лицемерие.

Это не означает, что думающих и ответственных россиян не беспокоят тенденции их страны. Вопрос о том, куда движется эта страна, остается открытым. Возможно, западные соседи России знают, что она обречена, и считают, что ее можно списать со счетов и изолироваться от раненого гиганта.

С другой стороны, документы, возможно, являются проявлением "бунта на коленях", подобного постыдной склонности некоторых российских политиков изливать чувство унижения и бессилия на бывшие советские республики.

Разработка единой европейской внешней и военной политики, по-видимому, зашла в тупик, что постоянно и бесцеремонно демонстрируют США. Возможно, подавляя Россию, ЕС стремится доказать жизнеспособность своей нежизнеспособной политики.

Я вполне понимаю враждебное отношение европейцев к грубым и неэффективным методам, которыми Москва пытается бороться с сепаратизмом и терроризмом в Чечне. Но, чтобы стать крепким государством и не распасться, Россия пока не может отказаться от Чечни. На мой взгляд, Россия должна как можно энергичнее искать пути урегулирования чеченской ситуации, возможно, с помощью посредников. Но, когда ЕС делает Чечню главным вопросом в диалоге с Россией, я считаю это лицемерием или попыткой играть краплеными картами. И всякое желание привлечь европейцев пропадает.

Мне не хочется думать, что Европа возвращается к худшим из "традиционных ценностей". Ее уже обвиняют в возрождении антисемитизма. Русофобия тоже возвращается? Или европейские законодатели просто добиваются заключения сделки на жестких условиях? Но если дело обстоит так, европейский ультиматум затрудняет уступки и компромиссы, а то и вовсе делает их невозможными.

Пережив холодную войну, я не хочу начинать пародию на нее, особенно такую, которая будет оттягивать ресурсы от решения реальных проблем, а упущенные возможности принесут серьезные потери обеим сторонам. Я надеюсь, что здравый смысл и разум возобладают, и мы поймем, что многие опасения и страхи европейцев оправданны, а наши западные соседи поймут, что ультиматумы не только смешны, но и имеют последствия, неприятные для всех.

Возвращаясь к Александру Блоку, я верю, что "острый галльский смысл и сумрачный германский гений", уважаемые россиянами, не будут побеждены новой политической корректностью.

Сергей Караганов - президент Совета по внешней и военной политике, заместитель директора Института Европы РАН