В интервью немецкой газете известный российский правозащитник Сергей Ковалев объясняет, почему режим Путина он считает опасным для России, и возмущается позицией западных лидеров.

- Пока вы призываете оказывать сопротивление Владимиру Путину, западные лидеры такие, как Тони Блэр и Герхард Шредер, считают его реформатором. Как могут сосуществовать две такие разные оценки?

- Путина называют реформатором вполне справедливо. Однако это еще не значит, что он хороший реформатор. В Германии тоже был один реформатор по имени Гитлер. В определенным смысле Гитлер был великим реформатором: ему удалось поставить страну с ног на голову, он увеличил эффективность государственной власти, подчинив всю страну одной идеологии. Сегодня в России Путин делает то же самое.

- Однако Путин часто представляет себя сторонником демократии и защитником прав человека?

- Все это только на словах. Сегодня в России, - как в Германии в те страшные двенадцать лет, - слова приобретают другое значение. Любимое слово Путина - ?управляемая демократия?. Кем управляемая? Демократия может управляться только сама собой. Только в этом случае она существует и живет. Если ей начинают управлять, то о демократии больше говорить нельзя. Кремль же постоянно использует то, что на жаргоне Путина называется ?административным ресурсом?.

- Можете ли Вы привести конкретный пример?

- Возьмем, к примеру, выборы. Прежде всего, в провинции, в которой еще очень живы советские традиции, очень важно, какого кандидата поддерживает действующий губернатор. Если таким кандидатом будете Вы, то ваши плакаты будут развешены в самых удобных местах, а ваши обращения будут лежать во всех почтовых ящиках. Если же Вы представляете оппозицию, то ваши плакаты будут срываться, а листовки уничтожаться. Это много эффективнее, чем грубая подтасовка результатов голосования, хотя она тоже имеет место.

- Несколько месяцев назад газета Moscow Times представила доказательства фальсификации результатов президентских выборов в марте 2000г. Отреагировал ли на это парламент?

- Насколько мне известно, нет. После того, как прокремлевское ?Единство? стало второй по величине партией в российском парламенте, Дума стала абсолютно послушна Кремлю. 84 депутата от ?Единства? единогласно поддерживают все проекты Кремля, образуя с 87 коммунистами блок, гарантирующий большинство голосов при принятии любого решения.

- Еще год назад для президента Ельцина коммунисты были ?неприемлемой левой оппозицией?.

- Все это в прошлом. Коммунисты тоже поняли, что в стране рынок, и что возврат к плановой экономике не возможен. Многие коммунисты тоже уже успели нажить большие состояния. Кроме того, многие инициативы Путина близки коммунистам по духу. В этом нет ничего удивительного:

- Что объединяет Кремль и коммунистов?

- Прежде всего, представления о государстве, как о своеобразном божестве, волею которого существует народ и чиновники. Это предпосылка полностью противоположна западной идее, подразумевающей, что государство является лишь инструментом, с помощью которого реализуются интересы народа и общества. Путин и коммунисты прекрасно понимают друг друга, когда речь заходит о порядке и патриотизме. Под порядком как раз и понимается ?управляемая демократии?; патриотизм подразумевает постоянный поиск шпионов и внешних врагов. Все это очень соответствует идеологии коммунистов.

- 7 февраля Дума будет голосовать закон, регулирующий деятельность политических партий. Что вы думаете об этом проекте?

- Сейчас у парламента есть четыре варианта. Если закон будет принят в кремлевском варианте, то власть сможет контролировать деятельность всех политических партий, включая оппозицию. Партия должна будет насчитывать, по меньшей мере, 10 тыс. человек, и быть представлена, по крайней мере, в половине российских регионов не менее 100 членами. В противном случае она не сможет принимать участие в выборах. Кремлю будет очень просто установить, что в каком-то регионе какая-то партия не имеет достаточной численности. Типичный пример формирования нового режима: Путин не так примитивен, чтобы, как в прежние времена писать в Конституции о ведущей роли партии; он действует тихо, используя технические методы.

- Близкие Кремлю депутаты хотят проголосовать и закон о Конституционном собрании?

- По действующей Конституции, парламент не может изменять основополагающие разделы Конституции 1, 2 и 9. Это может сделать только Конституционное собрание. Кремлевский план предусматривает, что 100 членов собрания будут назначены президентом. Кроме того, в собрание войдут все члены верхней палаты парламента, которая, после внесенных Путиным изменений, тоже теперь состоит из назначаемых представителей. Если Путин проведет этот закон, то сможет изменить Конституцию по своему вкусу: ограничить гражданские права и усилить так называемую государственную дисциплину.

.

- Государственным интересам придается большое значение и в новой доктрине ?информационной безопасности?, принятой осенью 2000г.

- Еще одно новое слово, под которым Путин и секретарь Совета безопасности России Сергей Иванов подразумевают управляемую прессу. Речь не идет о введении цензуры; новые кремлевские лидеры не так глупы. Они прекрасно понимают, что времена лагерей и цензуры прошли. Вполне достаточно, чтобы в голове у журналиста сидел внутренний цензор, или чтобы главный редактор газеты находился в постоянном страхе перед налоговой полицией. Возьмем, например, проведение конгресса правозащитников. В Москве собрались сотни правозащитников со всей России, однако государственные СМИ ни словом об этом не обмолвились. Это не случайно.

- Что Вас больше всего беспокоит в сегодняшней России?

- То, что Путина поддерживает общественность. Это наш национальный грех. Самое ужасное, что Путин и все его соратники-чекисты, пришедшие вместе с ним к власти, гордятся своим прошлым в КГБ, организации, которая уничтожила миллионы своих сограждан. Вы можете себе представить, чтобы канцлером Германии стал бывший сотрудник ?Гестапо? или ?Штази?. И еще бы при этом говорил, что гордится своим прошлым. Произошел бы международный скандал. А к Путину с распростертыми объятиями приезжают западные лидеры.

- Что Вы подумали, когда узнали, что Путины и Шредеры вместе справляли православное Рождество?

- Это не мое дело. Я отвечаю только за позор моей страны. Позор вашей страны касается только вас самих. Тогда многие страшные вещи были для Запада тайной; сегодня хорошо известно, что, например, происходит в Чечне.

- Парламентская ассамблея Совета Европы будет обсуждать ситуацию в Чечне.

- И примет резолюцию, осуждающую войну и восхваляющую мир. Запад любит такие банальности.

- А какую реакцию Вы считаете правильной?

- Чтобы ваш министр иностранных дел Йошка Фишер, которого я хорошо знаю еще по тем времена, когда он был отважным, подал иск на Россию в Европейский суд по правам человека в связи с событиями в Чечне. Это была бы нормальная, мужская реакция, а не это граничащее с проституцией лизоблюдство, выдаваемое за политический прагматизм.