Вместо "Мерседеса" от наркодилера - квартира от государства

"Не подмажешь - не поедешь", - гласит древняя русская народная мудрость. Неформальные пожертвования чиновникам смягчают для них удары судьбы. В другом месте это называют коррупцией. Но если этот принцип распространен повсеместно, подобное грубое обвинение недостаточно отражает сущность феномена. Помочь человеку в поиске мотивации - это проявление практичного благоразумия, средство, на котором держится все без исключения.

После представителей здравоохранения и народного образования следующей привилегированной кастой, живущей за счет неписаных правил, являются милиция и ГАИ. Однако и у них порой просыпается совесть: нечестность как норма - насколько это нормально?

Часто в результате подобных шизофренических размышлений рождаются нетривиальные пилотные проекты, как, например, сейчас в Татарстане. Тамошняя милиция снова нарушила нормы санкционированного государством умеренного кровопускания. Начальник татарского ГАИ Рифкат Минниханов ввел практику записи разговоров постовых на диктофоны. Но это еще не все. Новация заключается в поощрении за отказ от денежного вознаграждения: милиционеры, которые отказываются от левых денег, получают единовременное денежное вознаграждение в размере предложенной взятки. При одном условии: сотрудник ГАИ на суде должен доказать, что ему было сделано неподобающее предложение.

Министр внутренних дел Сафаров в восторге. Результат налицо. Ферид Абитов в пригороде Казани при проверке некоего "Мерседеса" обнаружил 15 кг героина. В качестве благодарности за молчание курьер предложил ему свою машину. Однако лейтенант Абитов действовал по инструкции. Наркодилер на пять лет сел в тюрьму, а инспектор Абитов оказался в новой квартире, которую он получил в качестве благодарности от государства. Государства? Откуда взялись на это деньги, министерство внутренних дел умалчивает. Зато прокурор Кафир Амиров, придерживающийся старомодных ценностей, относится к эксперименту скептически: он отдает предпочтение моральному вознаграждению перед материальным.

В июне "индекс произвола правоохранительных органов" (ИППО), за которым постоянно наблюдает "Левада-Центр", достиг тревожного рекорда в 30,5 единиц. При его значении минус 100 граждане чувствуют себя в безопасности. Три четверти россиян считают, что правоохранительные органы насквозь коррумпированы, и боятся их сотрудников больше, чем заведомых преступников.

Организованные банды в государственных органах - вовсе не редкость. Тем не менее, последняя кампания против "оборотней в погонах" вызвала всеобщую шумиху и активизировала милицейских профсоюзных активистов. Эта возня имеет своей целью воздействие на общественное мнение, жаловались они в письме президенту. Прежде чем браться за милицию, надо было заняться прокуратурой и судами. Нарушения там встречаются реже, но зато речь идет о других суммах. Если патрульный милиционер довольствуется сотней долларов, то судьи берут по 10 тысяч. Изобличенный милиционер отправляется на 10 лет в тюрьму, а прокурор отделывается пятью годами условно. Милиционеры - это люди второго сорта. Такое отношение к ним царит как в органах юстиции, так и среди обычных граждан.