Европа еще шевелится. Такое доказательство жизни Евросоюза было более чем необходимо после двух лет политической комы, вызванной двойным "нет" Франции и Нидерландов. Как на всяком важном европейском саммите, психологическая драма продолжалась до самого рассвета, но соглашение в конце концов было достигнуто.

Некоторые совершенно резонно говорят о "соглашении-Франкенштейне" - намеренно темном, сшитом на скорую руку, скроенном из больших кусков канувшего в Лету конституционного договора. Пусть это и минимальное соглашение, хорошо, что оно вообще достигнуто. Это бесспорный успех организатора саммита Ангелы Меркель и Николя Саркози, о неиссякаемой энергии которого во время переговоров говорили все. Решительно настроенный "придать новый импульс Европе", только что избранный французский президент вступил в битву за "упрощенный договор". По существу, он основан на принципе реальности: идея проведения новых всеобщих переговоров нереалистична, а на результаты нового референдума, по меньшей мере, нельзя полагаться.

Тем не менее, этого соглашения, пусть и необходимого, недостаточно. Европа оживляется, но тем яснее становится, что речь идет о двухскоростной Европе, объединяющей под одной крышей такие страны, как Великобритания, которая хочет, чтобы единая Европа ограничивалась единым рынком, и другие, которые только нащупывают свой путь. Отсюда горечь, и даже "боль", по выражению итальянца Романо Проди, всех тех, кто видел в почившей конституции первый шаг к федеративной Европе.

Во Франции этот компромисс, вызвавший одобрение правых, нашел много сторонников среди левых, что вызвало гнев противников конституции, возмущенных пренебрежением голосами французов. Результаты выборов стали свидетельством гораздо более распространенного недовольства европейским строительством, осуществляющимся без участия народов. И зрелище того, на какие гнусные сделки пошел Совет Европы, уж точно не прибавит рвения гражданам по отношению к европейскому проекту.