Когда я вошел в здание администрации киргизского президента, престарелый активист оппозиции в белой остроконечной шапке сидел за президентским столом, постукивая кулаками и восхищаясь разгромом, разворачивающимся перед ним. "Посмотрите, - сказал он мне, выпячивая грудь. - Это наша революция".

Вокруг протестующие срывали картины, прятали в карманы украшения и позировали для фотографий на фоне интерьеров роскошного офиса, где до вчерашнего дня на протяжении 15 лет заседал президент Киргизии Аскар Акаев.

В личном чертоге Акаева я обнаружил бунтаря в генеральской шапке, вычищающего холодильник. Еще один "революционер" крутил педали президентского велотренажера, третий - примерял его пестрые церемониальные войлочные халаты. Сам президент бежал.

В этот момент Киргизия, гористая среднеазиатская страна с населением в 5 млн человек, стала третьей за 18 месяцев бывшей советской республикой, которая свергла своего лидера после мошеннических выборов, став очередным примером того, как автократичные режимы сметаются "народной силой".

За два часа до этого я наблюдал за мирным митингом протеста с участием примерно тысячи человек, которые призывали президента уйти в отставку из-за выборов. Эти люди с розовыми и желтыми нарукавными повязками требовали "лимонной" или "тюльпановой" революции, аналогичной "оранжевой революции" на Украине или "революции роз" в Грузии.

Но пока они шли по улицам Бишкека, столицы Киргизии, до центральной площади, где расположена президентская штаб-квартира, они казались слишком пассивными, чтобы добиться чего-то реального.

Никто не может сказать наверняка, как эта демонстрация обернулась насилием, но за несколько драматичных часов она свергла режим, который существовал здесь с момента краха Советского Союза.

Несколько сот сторонников Акаева околачивались поблизости с голубыми повязками на руках. Некоторые свидетели говорили, что затем они начали кидать камни. За несколько секунд митинг превратился в бунт. Сторонники Акаева и милиция атаковали толпу, которая ответила булыжниками и отобрала у части полицейских дубинки и щиты.

Затем обе стороны отступили, но тут из южного города Ош, который оппозиция захватила в прошлые выходные, прибыла новая партия протестующих. Они домаршировали до колонн милиционеров напротив президентской администрации.

После 20 минут столкновений милиция была вынуждена отступить, и оплот власти осталась защищать только национальная гвардия. "Гвардейцы не отступят. Они военные, у них есть приказы", - заявил генерал Абдигуль Чудбаев.

Силы милиции перегруппировались и развернули новое, конное наступление, но это, похоже, только еще больше раззадорило протестующих в стране, где большинство жителей едва ли не с рождения умеют скакать верхом. Один мужчина стащил с лошади офицера, забрался на ее сам и торжествующе проскакал через толпу.

Несколько десятков протестующих и милиционеров были жестоко избиты, и земля была залита кровью и завалена мусором. Количество участников возросло до 50 тыс. Подбодренные, они ворвались в президентский комплекс, у многих были каски и щиты, отобранные у милиции.

Национальная гвардия ворвалась вслед за ними. Никто не знал, откроют ли солдаты огонь, но люди неслись вверх по мраморной лестнице с криками ликования, разбивая стекла и снося двери.

Сцена внутри здания была словно вырезана из фильма Эйзенштейна "Броненосец Потемкин". Протестующие срывали украшения и громили мебель. Пол был усеян битым стеклом и залит водой.

Несколько испуганных чиновников стремглав бросились к выходам. "Они убьют нас", - кричала женщина, бежавшая вниз по лестнице вместе со своими коллегами.

Но бунтари, многие из которых подзарядились алкоголем, больше интересовались тем, как бы вынести из здания оборудование, еду и напитки.

"Можешь подержать этот телевизор? - спросил меня один из них, когда я проходил мимо кабинета одного из министров. - А то у меня руки заняты".

Солдаты тем временем мирно покинули здание под одобрительные крики толпы снаружи. Я присоединился к протестующим, направлявшимся в апартаменты Акаева на седьмом этаже. У дверей мы обнаружили трех нервничающих охранников. "Почему мне не разрешают стрелять? - спросил один из них, этнический русский, когда мы прорывались мимо них. - Ведь это война".

Но Чингиз, президентский советник, заявил, что силам безопасности было приказано не открывать огонь. "Говорите об Акаеве все что угодно, но он не будет стрелять по собственному народу", - сказал он.

После получаса мародерства в здание администрации вошел Курманбек Бакиев, лидер оппозиции, и попытался навести порядок. "Я такого не ожидал, - произнес он, судя по голосу, искренне потрясенный. - Я думал, у нас будет мирный митинг. Пожалуйста, прошу всех соблюдать порядок". Он попросил протестующих покинуть здание, и они медленно поплелись к дверям. На выходе его помощники отбирали награбленное.

Я вслед за Бакиевым покинул здание и выслушал его торжественное обращение к митингующим снаружи, в котором явно звучала нотка недоверия, что все это происходит наяву.

Лидеры прежнего режима находятся в руках нашего народа, объявил он под ликующие крики. Через несколько часов Бакиев стал премьер-министром.